Черный спектр. Сергей Панченко

гуляющий гул, идущий от колес.

      – Что за звук? – спросил он у Рустама.

      – По асфальту проезжала гусеничная техника. – Рустам повилял рулем, заезжая и съезжая со следа.

      Гул, соответственно, появлялся и исчезал.

      – Трактора, что ли? – недоуменно произнес Максим.

      – Вряд ли. Смотри, след какой-то узкий. За всю жизнь я видел узкие гусли только на военной технике – БМП, БМД.

      – Ну да, – согласился Максим, – кому могло прийти на ум ехать на тракторе, когда кругом куча машин.

      Он взял пистолет и усмехнулся. С таким оружием идти против пулемета или скорострельной пушки – тот еще героизм. Смотреть по сторонам надо еще внимательнее. Хорошо, что военная техника оставляла после себя такой явный след – можно понять, куда она держала путь. Максим решил, что, будь у них хорошо вооруженная и бронированная машина, они бы махнули в город, на какие-нибудь склады, чтобы разом привезти все, что понадобится на ближайшее время.

      Мысли тех, кто находился на военной технике, оказались не такими амбициозными, как у Максима. Следы их повернули в сторону районного центра. Яркий внедорожник запросто мог вызвать интерес со стороны тех, кто считал себя сильнее.

      – Рустик, держись подальше от этих следов. Меня они здорово напрягают. – Максим уже видел, как его страх начинает проявляться в чернеющей тьме, точно по колее военной машины.

      Ему стало казаться, что, угоди их автомобиль в эту черноту, он провалится в нее и сядет на днище. Рустам заметил его состояние.

      – Боишься? Подбухивать надо понемногу, чтобы тьма не прокралась в мозг. Я так выдержал больше недели.

      – Я не хочу подбухивать. Случись что на дороге, не сможешь адекватно оценить угрозу. Я читал, что на войне в первую очередь гибли солдаты, которые были пьяны. Страх – это защитная реакция на опасность. В норме он полезен.

      – Ясно, зожник, значит, – усмехнулся Рустам. – Тогда можно дунуть. Вон полный бардачок дури.

      – Отстань. Я и без этого неплохо справляюсь. – Максим отвернулся и уставился в окно.

      Тьма, несмотря на яркое утреннее солнце, мгновенно нашла повод завладеть вниманием. Максим посмотрел на памятник, оставленный у дороги в память о погибших в автокатастрофе людях. Он был давнишним, неухоженным, с облупившейся краской, под которой проступала ржавчина. Вокруг него сконцентрировалось пятно тьмы. И как только Максим остановился на нем взглядом, она ожила, окутала памятник полностью. Конический купол тьмы, соответствующий конфигурации памятника, наклонился, будто открыл крышку, обнажающую проход в другое измерение. Под ней виднелась черная бездна, из нее на Максима уставился некто желающий заполучить его. Взгляд порождал чувство страха, отдающее в животе ледяным холодом, но он магнитил, вызывая любопытство узнать, чем закончатся эти гляделки.

      Внезапно из всех динамиков грохнула громкая музыка, ударившая по перепонкам. Наваждение пропало. Макар подскочил спросонья и стукнулся о крышу машины.

      – Зачем? Выключи, придурок! – Он ударил Рустама по плечу.

      – Хорош