Эхо далекого прошлого. Марина Серова

Елизаветы Владиславовны у вас нет, то вы становитесь подозреваемым номер один. Кстати, у вас был оформлен брачный договор? – задала я новый вопрос.

      – Да при чем здесь он-то? – недоуменно спросил Александровский.

      – Очень даже при чем, Илларион Григорьевич. Если в нем прописано, что после смерти Елизаветы Владиславовны вы не имеете права претендовать на ее часть имущества – это одно дело. А вот если такой договор не был составлен, то наследником первой очереди являетесь вы, а также ваша дочь.

      Коммерческий директор в ответ на мое объяснение промолчал.

      – Так вот, Илларион Григорьевич, еще раз обращаю ваше внимание на сложившуюся ситуацию, – продолжила я. – Ваша супруга, Елизавета Владиславовна, убита, трехкомнатную квартиру улучшенной планировки в элитном районе Тарасова по закону наследуете вы. Я уже даже не говорю об остальных материальных ценностях.

      – Но это бред какой-то! – воскликнул Александровский. – Вы что же, считаете, что я убил Лизу для того, чтобы завладеть этой, как вы выразились, престижной жилплощадью?

      – На данный момент у вас нет никаких доказательств вашей непричастности к убийству супруги. Вы скрываете имя того человека, у которого провели ночь накануне убийства Елизаветы Владиславовны, который мог бы подтвердить факт вашего присутствия у него. То есть вы сами себя лишаете алиби, – сказала я.

      – Господи! – почти вскричал мужчина. – Ну, сколько раз еще повторять, что я не убивал Лизу! Я же отдавал себе отчет в том, что за убийство мне придется отсидеть приличный срок. Это же, получается, сгубить свою жизнь. Хотя она и так уже… Это была не жизнь, а какой-то кошмар! Но несмотря ни на что, я сейчас испытываю к Лизе жалость. Я бы не пожелал ей такого, хотя она и вымотала меня прилично.

      – То есть мысли об убийстве у вас все же мелькали? – зацепилась я за его слова, настораживаясь.

      – Ну мелькали, – нахмурился Илларион. – У вас что, такого не бывает: если вас человек достанет, подумаешь: «Убил бы!» Вот и все. Убивать мать своего ребенка я не собирался. И не умею, я даже в армии не служил. И не хочу за решетку.

      – Так что там с другом? Или… это была подруга, потому вы и скрываете? – озвучила я свою догадку.

      Илларион Александровский замолчал. Я терпеливо ждала ответа.

      – Ладно, я все вам расскажу, – наконец решился Илларион.

      Я кивнула:

      – Я вас слушаю.

      – Я был здесь, то есть дома, позавчера утром. Это был последний раз, когда видел Лизу живой. Я вам сразу это и сказал.

      – Да, я помню. Но почему не вернулись домой к ночи? Почему вы решили провести ночь вне дома? Что-то произошло? – спросила я.

      – Да, произошло. Произошел грандиозный скандал, – через силу признался Александровский.

      – Вот как?

      – Да.

      – А вы часто скандалили?

      – Практически постоянно.

      – Но как же вы жили в такой обстановке постоянных скандалов? – удивленно спросила я. – Ведь у вас маленький ребенок.

      – Я скажу вам больше,