Тень змея. Рик Риордан

и где многослойные магические измерения уходят в бесконечность… так бедняжке Элиссе чуть плохо не стало.

      Десятилетний Феликс, впрочем, подобными сомнениями не терзался.

      – Круто! – восхитился он. – Я тоже хочу светящиеся глаза.

      Он поводил пальцами по щекам, оставив на них сияющие лиловые пятна в форме Антарктиды.

      – Ну и как? Видишь Дуат? – хихикнула Элисса.

      – Нет, – признался Феликс, – зато гораздо лучше вижу моих пингвинчиков.

      – Нам лучше поторопиться, – напомнил всем Картер. – Обычно Апоп нападает, когда луна достигает самой высокой точки. А это случится…

      – Агх, – сообщил Хуфу, подняв лапы с десятью растопыренными пальцами. Уж кто-кто, а павианы превосходно ориентируются в астрономии.

      – Через десять минут, – перевела я. – Лучше не бывает.

      Мы уже подошли ко входу на выставку Тутанхамона. Собственно, пропустить ее было трудно благодаря огромной золотой надписи «ВЫСТАВКА ФАРАОНА ТУТАНХАМОНА», около которой к тому же стояли двое магов, держа на поводках взрослых лоснящихся леопардов.

      Картер изумленно уставился на Джей-Ди:

      – У вас что, доступ ко всему музею?

      Техасец невозмутимо пожал могучими плечами.

      – Моя жена, Энни, председатель попечительского совета. Так какой артефакт вас интересует, молодые люди?

      – Я изучил карту экспозиции, – уклончиво ответил Картер. – Пойдемте, я вам покажу.

      Леопарды проявили живой интерес к сопровождающим нас пингвинам, однако охранники строго придержали их за поводки и дали нам пройти.

      Выставка и впрямь оказалась грандиозная, хотя вряд ли сейчас стоит вдаваться в подробности. В сущности, все египетские выставки похожи: сплошной лабиринт из саркофагов, статуй и всякой утвари, обилие золотых украшений и прочее в том же роде. Словом, вы себе представляете. Я так вообще шла мимо, не задерживая внимание на экспонатах: всякой этой египетской рухляди я насмотрелась столько, что на несколько жизней хватит, спасибо большое.

      Мы шагали мимо целых витрин, полных шабти – глиняных статуэток, наверняка зачарованных так, чтобы по зову хозяина они сразу оживали. Терпеть их не могу, этих кукол. И мимо статуй, изображающих угрюмых монстров или всяческих неприятных богов, с которыми мне, увы, доводилось встречаться лично: среди них была богиня Нехбет, покровительница стервятников, которая однажды вселилась в мою бабушку (долгая история), и бог крокодилов Собек, который чуть не прикончил мою кошку (еще более долгая история), а также богиня-львица Сехмет, которую мы однажды победили с помочью острого соуса (а это уже такая история, про которую лучше даже не спрашивать).

      Но больше всего меня расстроило другие изваяние: небольшая алебастровая статуэтка нашего друга Беса, бога карликов. Его изваяли много веков назад, но я сразу узнала приплюснутый нос, кустистые бакенбарды, выпирающее пузо и потрясающе безобразную физиономию, которая выглядела так, словно ее несколько раз приложили сковородкой. Мы были знакомы