Чужие интриги. Сандра Браун

Замужем за своей работой.

      – Родители?

      – Насколько я знаю, умерли.

      – Вы знаете, как их звали? Где они жили?

      – Простите. Они умерли еще до того, как она начала работать у нас. – В своем стремлении оказаться полезным и подчеркнуть собственную осведомленность Хови как-то совсем упустил из виду, что они говорят о Барри, а не о какой-то закоренелой преступнице. На душе у него вдруг стало мерзко – Барри, конечно, настоящая заноза в заднице, но, обсуждая ее с федералами, Хови чувствовал себя последним мерзавцем.

      – У нее неприятности? Она что-то натворила?

      – Просто обычная проверка. – Сидевший в кресле агент поднялся на ноги. – Видите ли, мисс Тревис часто звонила, чтобы справиться о здоровье первой леди, выказывая при этом не совсем обычный интерес. Например, пыталась выяснить, где миссис Меррит сейчас находится.

      – Да бросьте, парни! – У Хови слегка отлегло от сердца. – Обычный дружеский звонок! Барри брала у нее интервью, они с первой леди как-то сразу сблизились.

      В разговор вмешался второй агент.

      – В Белом доме, как правило, беспокоятся, если кто-то начинает задавать неудобные вопросы о президенте и членах его семьи.

      В конце концов, поблагодарив Дженкинса и Хови за то, что ответили на все вопросы, федералы ушли.

      Хови хотел было потихоньку смыться, но взгляд Дженкинса, тяжелый, словно ядро каторжника, заставил его прирасти к полу.

      – Ты о чем-нибудь умолчал? – рявкнул он.

      – Нет, сэр.

      – Что еще за сенсация?

      – Богом клянусь, мистер Дженкинс, я ничего не знаю. Я ни о чем не умолчал. Барри сказала только, что после ее репортажа разразится такой скандал, по сравнению с которым Уотергейт покажется детскими шалостями.

      – Значит, это как-то связано с политикой?

      – Понятия не имею. Сказала только, что речь идет о чем-то серьезном.

      Дженкинс угрожающе наставил на Хови указательный палец.

      – Не хочу, чтобы на моем канале работали чокнутые.

      – Но Барри не чокнутая, сэр! Она хороший репортер. Да вы и сами так говорили. В своей служебной записке, помните?

      – Проклятье, в какой еще служебной записке? Что ты несешь, Фрипп?!

* * *

      – Джордж!

      Ванесса не была уверена, что он ее слышит, но через минуту перед ее глазами появилось улыбающееся лицо доктора.

      – Рад, что вы проснулись. Как себя чувствуете?

      – Так себе. – Из-за снотворного, которым ее пичкали, было трудно сфокусировать взгляд, очертания предметов казались расплывчатыми. Ванесса смутно помнила вчерашнюю безобразную сцену, остальное было, как в тумане. Вероятно, Джордж сделал ей укол, чтобы она успокоилась. Казалось, с тех пор прошла целая вечность. – Со мной что-то не так? Где Дэвид?

      – Президент согласился со мной, что вам необходим отдых и постельный режим, поэтому вас перевезли сюда. – Доктор успокаивающе похлопал ее по плечу, хотя она вряд ли бы почувствовала это, если бы не смотрела в этот момент на свою руку. Из вены торчала игла, через трубку по капле сочилась какая-то прозрачная жидкость.

      Краем