Чужие интриги. Сандра Браун

А какое тело! С ума сойти! Рельефные мышцы груди, поросль курчавых волос, ручейком спускающаяся по плоскому животу к узким бедрам, и жутковатого вида шрам вдоль ребер.

      Все таблоиды в свое время напечатали одну его фотографию, вероятно, единственную, которую им удалось раздобыть. Большая часть лица на ней была закрыта солнцезащитными очками. Решительный подбородок, мощная челюсть, узкие губы, растрепанные ветром волосы и очки – собственно, вот и все, что смогла разглядеть Барри.

      Теперь, когда ей представился случай увидеть то же самое лицо, только вживую, оно произвело на нее еще более сильное впечатление. Барри с трудом отвела глаза в сторону.

      – Мистер Бондюран, я прождала несколько часов, чтобы иметь возможность поговорить с вами.

      – Это ваша проблема.

      – Меньшее, что вы можете сделать…

      – Я вам ничего не должен, – отрезал он.

      – Который час? – спросила Барри, стараясь отвлечь его внимание.

      – Около четырех. – Мужчина стащил с себя башмак. Тот с грохотом упал на пол, вслед за ним последовал носок.

      – Утра? – с глупым видом спросила Барри.

      – Вы явились сюда из Вашингтона, чтобы спросить меня, который час? – Второй башмак полетел в сторону.

      – Нет, я приехала сюда из Вашингтона, чтобы поговорить о Ванессе Меррит.

      Этого он явно не ожидал. Барри поежилась под тяжелым взглядом его холодных голубых глаз.

      – Вы попусту потратили время.

      – Послушайте, это очень важно! Вопрос жизни и смерти.

      Мужчина расстегнул брючный ремень, потом джинсы и вдруг одним быстрым движением спустил их до щиколоток.

      Вероятно, он рассчитывал, что она с визгом выскочит из дома и кинется бежать. Но Барри сделала невозмутимое лицо, словно его нагота не произвела на нее ни малейшего впечатления. Хотя на самом деле это было не так. Произвела – да еще какое!

      – Хотели меня шокировать, мистер Бондюран? Боюсь, вам это не удалось.

      – Держу пари, что удалось, – негромко проговорил он. После чего, слегка потеснив ее, направился в ванную. Но потом вдруг неожиданно обернулся и сжал ее в объятиях.

      Либо из-за того, что она внезапно оказалась прижатой к мужской груди, то ли просто от изумления, но Барри на миг лишилась дара речи. От взгляда Грея у нее подкосились ноги – она даже не сразу сообразила, что его руки уже пробрались ей под свитер. Просунув руки в широкие рукава, он ловко стянул с ее плеч бретельки лифчика, а Барри лишь в недоумении хлопала глазами. Опомнилась она, когда его загрубевшие ладони сжали ее грудь. Завопив, она шарахнулась в сторону и привалилась к стене, не сразу заметив, что увлекла за собой и его.

      Бондюран припал губами к ее шее, и Барри, застонав, выгнула спину, изнывая от желания почувствовать, как его рот, его язык ласкают ее тело. Казалось, каждая клеточка в ней пробуждается от его прикосновений. Ее захлестнула волна страсти, и Барри ничего не могла с этим поделать. Она никогда еще не испытывала ничего подобного. Это было вожделение, острое, безудержное, примитивное. Инстинкт самки толкал ее в объятия