Оболочка зеро. Анастасия Иванова

устало согласился святой отец, не поворачивая головы: – Но, видишь ли, у Саймона Эванса, боюсь, нет истинной веры. Его разум смущён, и душа пребывает в смятении.

      – По-вашему, Саймон – безбожник? – притворно ужаснулась Энн. На самом-то деле она давно это подозревала: не она ли собственной персоной выслушала от Сая столько речей о смысле жизни и всяком таком? Ну и пусть безбожник, её это совершенно не огорчает.

      – По-моему, Саймон – из породы ищущих, – мягко ответил отец Маккена. – И это прекрасно, это возвышенно. Но он ещё так молод… Он не в силах обуздать себя. Ему пока ещё неведома мудрость обладания знанием в бездействии. Саймону кажется, что знание обязательно должно нести перемены, и вот он мчит сломя голову, лишь бы добраться до этого знания, готовый немедленно воспользоваться его плодами…

      – Святой отец, я не понимаю, – пожаловалась Энн. – Куда мчит?

      Отец Маккена бросил последний долгий взгляд в окно и повернулся к ней:

      – Я кое-что дам тебе. Возможно, тогда понять будет легче.

      Преподобный отсутствовал недолго – кажется, поднимался в спальню. За это время Энни успела допить кофе (а у преподобного он гораздо вкуснее получается, чем у неё!) и истерзать свою овсяную лепёшку до состояния мелкого крошева. Отец Маккена вернулся, держа в руках книгу, и Энни пришлось пережить лёгкое разочарование: ну опять, всё то же «Сотворение инфомира». Скукотища, да ещё антикварная – на бумаге. Кто их вообще читает, бумажные-то?

      – Возьми, – отец Маккена протянул ей компактный томик. – Здесь ты найдёшь все вопросы.

      – Ответы, – машинально поправила Энн, опуская подарок в карман. Спасибо, конечно, хотя лучше бы что-нибудь про космических пиратов.

      – Вопросы, – мягко повторил преподобный. – Ответы на правильные вопросы человек должен искать сам. Полагаю, именно этим и занят сейчас Саймон Эванс. Скажи-ка мне, дитя моё, зачем мы закачиваем, инсталлируем и активируем оболочки?

      Энн невольно приподняла бровь: и это – правильный вопрос? Детсадовский же уровень.

      – Они формируют нам локальную среду обитания.

      – Конечно, – согласился отец Маккена. – Формируют за счёт фильтрации либо модификации входящего потока внешних сигналов. Так что, к примеру, наш собеседник может говорить на любом языке, а встроенный в оболочку переводчик сделает его речь понятной для нас.

      – А ещё наш собеседник может говорить что-то своё, а мы, если у нас не такая оболочка, как у него, услышим совсем другие слова, – подхватила Энн, гордая возможностью похвастать эрудицией. Отец Маккена покивал:

      – Я смотрю в окно и вижу башню Эйфеля, а мой сосед в другой оболочке, глядя на неё же, видит Пизанскую. И я вижу и осязаю на себе рясу капуцина, а для него я одет в хитон и сандалии.

      – И каждый из вас свободен в своей информационной реальности, и это хорошо весьма, – с энтузиазмом докончила Энн. Святой отец помолчал.

      – Но, конечно, нельзя грешить, – заметил он. – Убивать, например.

      – Убивать нехорошо, – убеждённо согласилась Энни. Отец Маккена опять