Преданная сердцем. Анастасия Пименова

тревожилась ещё.

      Ректор Грэм бросает взгляд полной растерянности на Айзека, и моё сердце сжимается от плохого предчувствия. Почему он так смотрит на него?

      Айзек сжимает кулаки, зубы стиснуты, да и вид такой, словно он хочет ринуться в бой.

      Мистер Грэм кашляет и прочищает горло, а потом очень тихим и успокаивающим голосом начинает говорить:

      – Амелия, не хотелось бы сразу сообщать вам… Тем более после всего, что вы пережили, но… Вашей тети больше нет.

      Его слова эхом доносятся до моего слуха. Если бы я не сидела, то точно уже упала. Не понимаю смысла его слов. Вернее, не хочу понимать. Стук сердца отдается в ушах, и я не слышу тех слов, которые продолжает говорить ректор Грэм.

      – Что? – выдавливаю я.

      – Ваша тетя, Амелия, умерла через восемь месяцев после вашего исчезновения, – повторяет он, – мне жаль, что вы узнали об этом так.

      В глазах накапливаются слёзы от осознания происходящего, сердце падает, а дыхание перехватывает. Чувство, будто я снова разучилась делать обычные вдохи и выдохи. У меня напрягаются мышцы живота.

      Моя тётя умерла… Её больше нет. А я это пропустила. Как же так…

      Мои руки обхватывает рука Айзека. Парень опустился передо мной на корточки и что-то говорит, заглядывая в глаза. Не могу разобрать.

      –… сделай вдох, Амели, – просит он, и в его глазах столько теплоты, которую я не замечала прежде, – давай. Попробуй.

      Я судорожно вдыхаю, а потом выдыхаю, пытаясь восстановить дыхание.

      – Она правда умерла? – зачем-то уточняю у Мэйнарда, надеясь, что он опровергнет это.

      Он кивает.

      Я прикрываю глаза, сдерживая слёзы.

      Тётя. Она же была ещё молодой, ей не было даже пятидесяти лет! Она умерла, а я пропустила это. Не была рядом, не приехала на зимние каникулы, как обещала…

      – Из-за чего?

      – Сердце, – ответил ректор, – после вашего исчезновения все считали вас мертвой, Амели. Полагаю, это было для неё сильным ударом.

      Я открыла глаза и сквозь слёзы посмотрела на ректора. У меня больше никого не осталось. Тётя была моим единственным родственником.

      – Мистер Мэйнард выкупил её дом, который должен был отойти вам, но из-за вашего исчезновения… Его собирались продать, поэтому его выставили на продажу. Так что все наследство вашей тети принадлежит им.

      Как будто мне есть до какого-то наследства дело.

      – Зачем? – спросила у Айзека, не понимая, для чего это нужно было делать.

      – Я знал, что ты вернёшься. – Парень провел рукой по моим волосам, а я поджала губы. – Я обещал твоей тете, что отдам тебе всё, что полагается.

      – Она просила об этом? – голос дрогнул в какой раз. – Ты успел с ней познакомиться?

      – Да, – одним словом ответил парень на два вопроса.

      Наверное, мне стоит поблагодарить его или хотя бы кивнуть, но я не сделала этого. Не могу.

      – Амелия, – обратился ректор, привлекая к себе внимание, – временно вам выделят новую комнату, в которой вы сможете переночевать.

      – А