Чудесная песня мышки Поли. Марина Дормидонтова

Пуф строго посмотрел на Поли и сказал:

      – Только если ты пообещаешь мне не петь, а работать.

      – Обещаю, – тихо пропищала мышка.

      Поли сдержала слово и не пела, однако помощницы из неё не получилось – лапки будто не слушались.

      Когда у Поли ничего не вышло и с бабушкиными ковриками, то она так расстроилась, что даже заплакала. Отказавшись от ужина, мышка отправилась к реке. «Если спою, то всё наладится», – думала про себя Поли.

      3

      На улице начало темнеть, к тому же стоял такой сильный туман, что пришлось пробираться на ощупь. Реки не было видно, но Поли её слышала. Она, как и прежде, шумела и была рядом. Как же долго мышка к ней не приходила!

      Поли закрыла глаза… и запела. И чем громче она пела, тем легче ей становилось. Даже с закрытыми глазами мышка почувствовала, как её серая шёрстка снова превратилась в нежно-голубую.

      Вдруг из воды послышался голос:

      – Эй, певица! Не знаешь, где находится домик мышиного семейства? Они живут в старом сапоге.

      «Певица?» Ещё никто так не называл Поли. От этого слова у мышки заколотилось сердце.

      – Конечно, знаю, ведь я там живу, – прокричала Поли и подошла поближе к реке. Ей не терпелось увидеть того, кто назвал её певицей. Когда из тумана показался мокрый мыш в тельняшке, Поли чуть было не закричала от страха: так сильно он походил на разбойника.

      – Проглоти меня кот! – размахивая лапками, ругался мыш. – Из-за этого тумана мой плот наткнулся на корягу и разлетелся на кусочки. Если бы не твои песни, я бы точно проплыл мимо. С твоим голосом только в опере петь.

      Поли хотела спросить, что такое опера, но не успела. Мыш вдруг скрылся в тумане. Скоро он вернулся с охапкой хвороста и развёл костёр. Затем снял с себя совершенно мокрую тельняшку, выжал её и повесил сушиться над огнём.

      – Апчхи! Ты говоришь, что живёшь в том самом сапоге? – устроившись на бревне, спросил он.

      – Угу, – кивнула Поли и села рядом. При свете огня мыш не казался уже таким страшным, пусть и выражался он довольно странно.

      – Протухший сыр мне в брюхо, – вдруг хлопнул себя по лбу мыш. – Неужели моя сестрёнка Пэми…

      – Пэми – моя мама. А вы, значит, мой дядюшка Пип, – догадалась Поли. – Давно хотела вас увидеть.

      Пип приосанился.

      – Бабуля всегда говорит, что я такая же непутёвая, как и вы, – продолжила Поли.

      – Да уж, – Пипа сначала расстроили эти слова. – Но – кот мне поперёк горла – всё-таки в старом добром сапоге меня ещё вспоминают!

      – О нет, напротив, ни в коем случае нельзя говорить про вас. Особенно при дедуле. Но бабуля всё же говорит и считает, что мы с вами похожи.

      – Ты тоже хочешь отправиться в плавание и стать отважным капитаном? – спросил дядюшка Пип.

      – Нет, я даже не умею плавать. Я просто хочу петь. Каждый день. Но это невозможно, – мышка вздохнула. – Все в моей семье учат меня печь