Гексагон. Андрей Валерьевич Степанов

но принимал непосредственное участие в разработке всех моделей, представленных в музее.

      Под огромным куполом, выполненном из шестигранных пластин, располагалось немалое количество различной техники, которая даже для двадцать третьего столетия казалась футуристической. Мимо сложных машин и механизмов, которые по большей части скрывались за корпусами из таких же шестигранных пластин, что составляли сложный рисунок купола, следовала группа из двадцати экскурсантов.

      Среди них были и школьники, и студенты. И взрослых тоже было немало. История предприятия интересовала всех – ведь от его деятельности уже много десятилетий зависела безопасность миллионов, а с некоторых пор – и миллиардов жителей планеты.

      Во главе группы шел мужчина весьма интеллигентного вида. Нос с горбинкой, на котором держались прямоугольные очки в металлической оправе, умные глаза, высокий лоб. Аккуратно остриженная бородка с вкраплениями седых волос. Одет он был более чем прилично: строгий костюм с длинным пиджаком и аккуратно зашнурованные матовые туфли. Все по последнему слову моды.

      – Мы с вами только начали обход главного корпуса музея, а вы уже успели заметить, что здесь имеется огромное количество образцов техники, которые мы использовали как в прошлом, – гид прошел мимо приземистого танка, снаряженного сложно составленной броней по всему корпусу, – так и применяем в настоящем. В том числе вы можете заметить и различные, еще самые начальные вариации системы «Гексагон».

      – Это как там? – подал голос кто-то из младших участников группы, указав на купол.

      – Да, – ответил экскурсовод, развернув висящий на шее бейджик так, чтобы «Михаил Анатольевич» было видно всем. – Ты молодец, – добавил он. – Наблюдательный. Система «Гексагон» универсальна. Универсальна и масштабируема. Кто из вас знает, что это значит?

      – Может быть и большой, и маленькой? – добавил кто-то из ребят постарше. Взрослые пока что лишь с любопытством рассматривали технику поблизости.

      – Именно. Мы можем вырастить элемент размером со спичечную головку, а можем – с баскетбольный мяч. Или со слона! – Михаил Анатольевич широко раскинул руки, пытаясь объять невидимого слона, чем вызвал смех у ребят. – А свойства у материала будут одинаковые. Одинаковыми они будут и у изделий из него. Вы наверняка встречали некоторые модификации и у себя дома?

      – А расскажите про… – наконец-то взрослые решились вступить в беседу: опираясь на толстую деревянную трость к танку подошел пенсионер и осторожно дотронулся до системы защиты. – Вот про это.

      В руке он держал фотоаппарат в ретро-стиле. Гид сперва покосился на устройство, а потом строго посмотрел на пенсионера. Фотографировать в военных музеях было запрещено, о чем гид не преминул напомнить пожилому мужчине.

      – Трогайте и не бойтесь, – улыбнулся затем экскурсовод. – Вы же видите, ни один из наших экспонатов не огорожен. Этот танк, кстати, побывал в бою и, как все могут заметить, успешно его завершил. Если вражеские снаряды не смогли оставить на нем следов, то сомневаюсь, что вы продавите систему «Гексагон» пальцем, даже если будете жать изо всех сил.

      Пенсионер скромно улыбнулся и, чтобы скрыть смущение, попробовал нажать сильнее. Разумеется, ничего не случилось. Довольный собой, он отступил к группе, скрывшись за спинами остальных. Мало кто услышал щелчок сработавшего затвора. Тем временем слово снова взял Михаил Анатольевич:

      – Много говорить я, к сожалению, не могу, поэтому вкратце опишу вам, о чем пойдет речь, а потом мы спроецируем вам самое интересное, – он приблизился к танку, наклонился и указал на скрытые гусеницы. – Вы уже обратили внимание, что от классических машин прошлых лет техника очень сильно отличается? Например, конструктивно всесторонняя защита ведущей звездочки, а также всей гусеницы появилась только с внедрением системы «Гексагон», разработанной в АО Заслон. И это значительно повысило живучесть машин в бою, – Михаил Анатольевич нажал на кнопку пульта и рядом с танком спроецировалось изображение.

      Интернациональная команда

      Сперва на экране была лишь темнота, а из звуков слышался шум работающего двигателя. Затем с танка стащили маскировку, обнажив камеру. Лето, бурная зелень и редкие рощицы посреди огромного поля.

      – До вражеских позиций – три километра! – появляются субтитры параллельно с иностранной речью, что звучит через систему связи в танке. – Дойти, отстреляться и вернуться назад. Поразите меньше двух целей с машины – в пехоту пойдете!

      Армейский юмор не очень порадовал аудиторию. Все, от мала до велика, с напряженными лицами внимали кадрам.

      – Так точно! – командир танка тоже не говорит по-русски, но в его речи слышны какие-то знакомые русскому уху нотки.

      – У этого танка была отличная команда, – Михаил Анатольевич выбрал момент, когда в ролике больше никто не говорил. – Турок, серб и немец.

      – А где… – спросили из группы, но экскурсовод в ответ лишь строго покачал пальцем:

      – Это секретная информация еще в течение… пятнадцати лет, – он ненадолго задумался перед тем, как посчитать