Дни в Бирме. Глотнуть воздуха. Джордж Оруэлл

базарное утро. Забавное зрелище.

      Он попросил Элизабет составить ему компанию, заверив ее, что ей будет интересно. Они обогнули угол. Базар, обнесенный забором, напоминал большой загон для скота, с низкими стойлами по периметру, крытыми почти сплошь пальмовыми ветвями. Загон был полон людей, шумевших и толкавшихся; в глазах рябило от их разноцветной одежды, напоминавшей огромный живой ковер. За базаром несла воды бурная грязная река. По течению с приличной скоростью проносились коряги и прочий мусор, сбивавшийся в кучи. Вдоль берега покачивались на волнах пришвартованные сампаны с острыми носами, на которых были нарисованы глаза.

      Флори с Элизабет остановились, глядя на все это. Мимо проходили женщины, удерживая на головах корзины с овощами, и детвора, глазевшая на европейцев. Старый китаец в джинсовом комбинезоне, вылинявшем до небесно-голубого, бережно нес кровавый шмат свиных потрохов.

      – Давайте пройдемся по рядам, хорошо? – сказал Флори.

      – Это нормально – ходить в толпе? Все такое ужасно грязное.

      – О, все нормально, нам дадут пройти. Вам будет интересно.

      Элизабет неохотно пошла за ним. Ну, почему он все время водил ее по таким местам? Почему он вечно таскался с ней к «туземцам», пытаясь пробудить в ней интерес к ним, к их грязным, мерзким обычаям? Во всем этом было что-то предосудительное. Тем не менее она пошла за ним, не в силах внятно выразить свое недовольство. На них накатила волна душного воздуха, пропитанного чесноком, вяленой рыбой, потом, пылью, анисом, гвоздикой и куркумой. Толпа обтекала их, кишмя кишели коренастые крестьяне с бурыми лицами, сухощавые старики с седыми узлами волос на затылке, молодые матери с голыми малышами на бедре. Фло путалась под ногами, вызывая недовольные возгласы. Низкорослые крестьяне, увлеченно торговавшиеся с продавцами, не замечали Элизабет и задевали ее крепкими плечами.

      – Смотрите! – сказал Флори.

      Он указывал куда-то стеком и что-то объяснял, но его заглушала перебранка двух женщин, махавших друг на дружку кулаками над корзиной с ананасами. Элизабет мутило от вони и шума, но Флори этого не замечал и все дальше углублялся с ней в толпу, указывая то туда, то сюда. Все товары имели непривычный вид, сомнительный и дешевый. Там висели на лесках большие помело, словно зеленые луны, красные бананы, корзины с лиловыми креветками размером с раков, гроздья вяленой рыбы, багряные чили, копченая утятина, похожая на окорок, зеленые кокосы, личинки жуков-носорогов, куски сахарного тростника, ножи, лакированные сандалии, шелковые лонджи в ромбик, афродизиаки в виде больших гранул, похожих на мыло, глазурованные глиняные кувшины четырех футов высотой, китайские лакомства из засахаренного чеснока, зеленые и белые сигары, лиловые баклажаны, ожерелья из косточек хурмы, пищащие в плетеных клетках цыплята, медные будды, листья бетеля в форме сердца, бутылки с лечебной солью, накладные волосы, котелки из красной глины, стальные воловьи подковы, марионетки из папье-маше, полоски кожи аллигатора с магическими