Воспитание чувств: бета версия. Елена Колина

я готов вставать в половине восьмого.

Д. Быков

      Ну и, конечно, все совпадения случайны, иначе и быть не может.

      Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

      © Е. Колина, 2015

      © ООО «Издательство АСТ», 2015

      Что это было?

      Осенью 2014 года, на канале Грибоедова у корпуса Бенуа.

      Звонит Ларка. Сейчас скажет: «Ты видел курс доллара?» Ларка, как маньяк, смотрит «доллар – евро – нефть», зажмуривается, как будто, открыв глаза, увидит другой доллар, другой евро, другую нефть, открывает глаза и опять смотрит. Сейчас скажет: «Я так люблю его, что сразу умру, я умру без него…»

      Запретить ей, что ли, говорить про курсы валют в радиусе трех метров от меня?

      – Тебе-то хорошо, у тебя нет дома. Нет ипотеки.

      Трех, у меня нет трех ипотек.

      У Ларки три ипотеки, Ларка боится потерять дом в Черногории (если она перестанет платить кредит, банк заберет дом, «я так люблю его, я умру без него» – это про дом), квартиры в Питере («в одной из них живет наша мама, если ты забыл» – а это про меня), Ларка – хорошая дочь, она думает о старости, о маминой и о своей, черт, почему она в 35 лет думает о своей старости?! Потому что Ларка – средний класс, средний класс в любом возрасте думает о старости?.. Я никогда не слышал от Ларки «я так люблю его, я умру без него» – про человека, только про дом.

      Из неприятностей кроме курса доллара у Ларки конфликт с мамой: мама будто копила в себе все эти годы недоброжелательство к Ларкиным успехам, теперь она говорит: «Тебя волнуют только пармезан и курс доллара!», Ларка срывается на визг, и все становится как двадцать лет назад, когда они сражались насмерть из-за голой полоски на Ларкином животе: точно ли она означает, что Ларке грозит стать проституткой, или нет.

      – Если я не смогу платить ипотеку, банк отнимет квартиру, и где ты будешь жить?

      – Где-нибудь буду, с тобой. Девяностые пережили, и это переживем.

      Переходим на личное, визжим:

      – Да вы именно что пережили, вам чем хуже, тем лучше, это мазохизм, – вам нравится терпеть, наконец-то у вас нашелся смысл жизни… Ты опять найдешь себя в очередях!..

      Переходим на очень личное, обижаем:

      – А твой смысл жизни – потребление. У меня по крайней мере есть ребенок и ты.

      Это я ребенок своей мамы, а Ларка ее взрослая дочь, но это давняя история.

      – А я кому ребенок?! …Между прочим, благодаря мне твой адрес опять Невский, 66…

      Обычный диалог, – как видите, здесь перемешано все, и общественное, и личное, и очень личное. Повод для истерики: Ларка вызвала маме врача, впервые не платного, а участкового, из экономии.

      И что оказалось:

      – что жизнь не остановилась: бесплатная медицинская помощь существует;

      – участковый врач – тот же врач, который приходил к нам двадцать лет назад: жив-здоров и так же нетрезв. У него все так же плещется спирт во фляжке в заднем кармане брюк, я сначала узнал звук, а потом его самого. Ларка говорит: «Ужасно, как будто за двадцать лет ничего не изменилось», а по-моему, прекрасно, что наш участковый врач все двадцать лет мужественно небрит и всегда слегка на взводе, как герои Хемингуэя.

      Как это было

27 августа 1992 года

      Ни слова о мокрых пятнах на простыне. Вообще никаких упоминаний о сексе.

      О чем еще я не буду писать? О том, что эти люди охренели.

      Тем более они охренели не только что, а с момента моего рождения. Только подумайте, я – Петр Чайковский, а им на это чихать.

      Нет! Мой Дневник – не обычная подростковая смесь секса и жалобного воя про родителей! Мой Дневник – летопись становления П. Чайковского как человека.

      Программа становления меня как человека

      1. Список для чтения: «Война и мир» (читать, а не смотреть кино!), «Снежная королева» (хочу перечитать это место про Северного Оленя, которое я так люблю в мультике).

      2. Стремиться, чтобы у меня было метафорическое мышление.

      (Узнать у кого-нибудь, что такое метафорическое мышление.)

      3. Научиться употреблять слова «транс» и «трансцендентная интуиция». В нашем доме никто таких слов не знает. А еще говорят: «Ты из интеллигентной семьи». Особенно мама всегда повторяет: «Помни, что у нас интеллигентная семья» – и как бы в доказательство поводит рукой в сторону книжного шкафа. Там стоит полное собрание Джека Лондона. Еще Чехов, Жюль Верн, «Библиотека приключений» и Максим Горький. Получается, я отношусь к интеллигенции за счет книжного шкафа, ну и папиного высшего образования.

      4. Не есть курицу. На родственном обеде в честь моего дня рождения будет курица. Звучит, как будто я, к примеру, Кот – и Курица приглашена ко мне на родственный обед. На моем дне рождения будут: мама, папа, Ларка, дядя Сеня с тетей Шурой, курица. Возможно, правильно говорить «кура».

      Почему