Возвращение экспедиционного корпуса. Георгий Лопатин

в первую очередь являлось личной местью.

      К проведению первого этапа все было готово, листовки отпечатаны, осталось только их распространить.

      Правда с этим тоже наметились определенные сложности. В самом начале, когда только ФРФ начало действовать, а все остальные партии сидели тихо, как мыши под веником, отдельные активисты этих партий жаждавших деятельности и борьбы, по своей личной инициативе, на свой страх и риск, распространяли по факту листовки чужой партии. Но сейчас партии вышли на свет, начали выпускать собственные агитационные материалы и распространять чужие никто больше не желал…

      Создать собственный актив не имелось никакой возможности, если не считать считанных активистов из числа писателей марксистского толка вроде Андре Бретона, Альфреда Росмера, Анри Гильбо и еще нескольких человек, что еще продолжали с ними работать, и все что сейчас мог Михаил со своей подельницей это просто раскидать листовки на улицах проезжая в ночное время по Парижу. Но это ни о чем. Так что с финальным этапом могли возникнуть большие сложности, если не сказать хуже – провал. Распространить свои листовки в армейской среде достаточно широко, чтобы, поэтически говоря, возникла критическая масса, они своими силами не могли.

      «Но да ничего, мы пойдем другим путем, как любит повторять ныне еще здравствующий вождь мировой революции», – подумал Михаил Антонович.

      3

      Три часа ночи. Климов в свое время зарекся ходить в ночные разведки с проникновением во вражеские окопы, но сейчас без его личного участия никак, потому как к разведке эта вылазка прямого отношения не имела вовсе.

      С разведками и захватом контрольных пленных немцев в последнее время особо не досаждали, все боевые действия сейчас происходили на севере куда противоборствующие стороны стянули все свои силы и резервов на сторонние наступательные операции не имелось ни у той, ни у другой стороны. Что подтверждала воздушная разведка, какое бы то ни было движение в тылу немцев отсутствует напрочь. Так какой тогда смысл рисковать?

      Да и вообще у Михаила сложилось впечатление, что немцы стали относиться к подобным вылазкам русских в свое расположение, как к неизбежному злу, сродни стихии типа урагана, с которым просто ничего невозможно сделать, чтобы защититься, а значит и особо дергаться нет смысла, и остается просто принять как данность. Захватили очередного пленного? Кисмет.

      Только сейчас капитану не требовался обычный «контрольный пленный» или даже младший офицер, чтобы уточнить какие-то данные, полученные от летунов. Ему во что бы то ни стало требовалось добраться до кого-нибудь рангом повыше, капитана, а еще лучше майора, а если совсем повезет, то и полковника.

      Двигались крайне аккуратно, перепроверяя каждое свое действие дабы не случилось досадной осечки. В обычной разведке это не фатально – не получилось и не получилось, получится в другой раз, разве что убегать придется под шквальным огнем противника, но сейчас для Климова второго шанса может и не представится,