Крестовый поход за счастьем. Дмитрий Пейпонен

посуды, словно несколько малышей, столкнулись горшками. Я, как вы, наверное, помните, алкоголь не пил (за исключением, конечно, коньяка у Новика.), поэтому, с опаской понюхал содержимое своего горшка, точнее, кружки.

      – Ты чего, не бухал, Острогов, никогда?! – спросил Троцкий, криво усмехнувшись и посмотрев на меня, как на ничтожество.

      – Нет, не бухал. – ответил я. – Как-то, повода не было.

      – Ты же говорил, телка у тебя была, в Астрахани. – сказал Виталя. Видимо, в его понимании, телки и алкоголь, шли в комплекте.

      – Ну и что. – ответил я. – Все равно, как-то, не доводилось. – я снова понюхал кружку. Естественно, никакими плодами и ягодами, эта грязно-малиновая жидкость, не пахла. Она воняла спиртом, чем-то приторным и очень мерзким. Сделав глубокий вдох, я залпом выпил эти чернила, чуть не задохнувшись от гадкого запаха бормотухи. В этот момент, я себе очень, не понравился. За то, что, пошел на поводу у компании, переступив через свои, якобы, принципы. И ради чего, собственно? Ради того, чтобы сверстники, снова смотрели с уважением. Мне стало неприятно быть мной.

      От калитки, раздался девичий смех.

      – О, бабы пришли! – радостно возвестил Троцкий, толкая меня плечом.

      – Сам ты баба! – ответила, шедшая первой по тропинке, Любка. Она была блондинкой, Любка Ракитская. С ней я тоже, когда-то, сидел за одной партой. Любка была в красных штанах и белой блузке. В руках – красная хозяйственная сумка из блестящего кожзама с надписью «олимпиада-80».

      – Парни, мы вам поесть принесли – объявила Любка, опуская сумку на траву. – Привет, Острогов! А ты чего это, в форме?

      – А он, наверное, в плаванье собрался – сказала Ленка Шумакова, высокая, рыжеволосая, девчонка, присаживаясь на скамейку. Ленка была модницей, сколько я ее помню. Вот и сейчас, на ней была юбка, состоящая из разноцветных, кажется, «воланы», эти штуки называются, такие, ярусы у юбки. И блузка цвета молодой травы, с какими-то, оранжевыми, кляксами. Сестры Князевы, как всегда, одеты были одинаково – в сарафаны синего цвета, в мелкий белый цветочек.

      – Привет, Вадим – поздоровались близняшки, почти хором.

      – Привет, девчонки – чуть более развязно, чем требовалось, ответил я, салютуя кружкой.

      – Вы чё, без нас бухаете?! – возмутилась Ленка. – А ну, давайте, наливайте!

      Виталя принес еще кружки, Троцкий налил всем. Любка, порывшись в своей сумке, вытащила несколько бутербродов – черный хлеб с колбасой, которая называлась «ассорти», а взрослые, обычно, называли ее «жуй-плюй». Была такая интересная колбаса в то время, которая состояла из каких-то, отдельных кусочков, причем, не всегда, эти кусочки, оказывались мясом. Бывало, что попадались хрящи, или какие-то жилы. Наверное, поэтому «жуй-плюй». Любка раздала всем по бутерброду.

      – Погодите! – воскликнула Ленка. – Чё, как алкаши-то?!

      – Ну, говори, тогда тост – сказала, усмехнувшись, Любка, нюхая кружку и морщась.

      – Давайте выпьем за Острогова – предложила Ленка. – Он всегда был