Боевой устав гнома. Александр Сивинских

немного оживились. Прозерпина взяла из сундука арфу и стала проверять звучание струн, пока Федор по одному вызывал гоблинов и вручал им инструменты, спрашивая предварительно названия у гномеллы и проверяя собственноручно.

      – Боксугр, ты на своей букцине играешь! Рож, держи шаркунок, да не сломай! Квакваса, тебе маракасы, Нуггар, получи гуиро! Ничего сложного, только попадайте в ритм. Цаво, держи ахоко. Онибабо, будешь хлопать руками по своей доске, не пропадать же ей. Клюш, вот тебе шекере, Пунай – бери аюнга. Цепляй на ногу, зазвучит когда танцевать начнешь.

      – Можно мне тоже такую? – насупилась Клюш.

      – Второй нет. Для двоих плясуний мало места, потом поменяетесь… Сир Минджуку, вам достался дамару, самый ценный инструмент.

      – Целиком сделан из черепных костей гнома и гномеллы, – пояснила Прозерпина и показала плоский двухсторонний барабанчик, формой похожий на ручное зеркало, с ручкой и шнурком, обвязанным вокруг его узкой части. – Играть вот так. – Она покрутила кистью, так что шарики на концах шнурков звонко постучали по мембранам.

      Капеллан с уважением принял костяной барабан. Гоблины принялись издавать нестройные звуки своими инструментами и громко им радоваться. Фенриц тоже подключился, подвывая и гавкая в меру способностей.

      – Сначала я одна спою, а вы подыгрывайте. Но негромко, чтобы слова не заглушать. И запоминайте их! Это запрещенная песня гномов-подпольщиков, в которой содержится вся историческая правда о Ядре, без прикрас и умолчаний. И без фальсификаций, конечно.

      Прозерпина поглубже вздохнула, ударила по струнам арфы и приступила:

      – Для обретенья дома и чтоб добыть добро,

      Старательные гномы пробили путь в Ядро.

      Трудились что есть силы, и вскоре грянул пир –

      Стал радостным и милым пустынный прежде мир.

      Но счастье не продлилось на долгие века,

      В Ядре беда случилась, вскипела, как река.

      Ворвались орды зомби и стаи упырей,

      Чтоб слопать гномьих деток, отцов и матерей!

      И вскоре, хоть и бился бесстрашно каждый гном,

      Лежал живой на мертвом, а мертвый на живом.

      А кто не пал в сраженье по прихоти судьбы,

      Рабом стал в услуженье у вражеской толпы.

      Но знаем – недалече урочный грозный час,

      Ядро расправит плечи, сплотит для битвы нас.

      Восстанем как гиганты, гномеллы и гномы́ –

      Пинками некромантов прогоним в Пекло мы!

      Во время ее исполнения Евронимус с испуганно-удрученным видом смотрел в пол и порывался открыть свой баул. Но заметил это только комиссар, все прочие с удовольствием подыгрывали или прихлопывали, а Пунай еще и пританцовывала, крутила могучей задницей прямо перед Стволовым.

      – Такое впечатление, что ты хочешь присоединиться, – с усмешкой сказала гномелла бывшему начальнику, закончив песню и переждав ликование