Пятница, или Дикая жизнь. Мишель Турнье

полностью вырубил заросли остролиста, которые приметил уже давно. Полтора месяца он очищал ветки от верхнего слоя коры, а нижний разрезал на полосы. Потом варил эти полосы в котелке, и они постепенно превращались в густую и вязкую жидкость. Этой жидкостью, еще горячей, Робинзон обмазал корпус корабля.

      Работа над «Избавлением» была закончена. Робинзон начал понемногу запасать необходимый провиант. Но он вскоре бросил это занятие, вспомнив, что сперва нужно спустить лодку на воду и посмотреть, как она себя поведет. По правде говоря, он очень боялся испытания, от которого, возможно, зависело его будущее. Хорошо ли «Избавление» будет держаться на воде? Не перевернется ли оно от первой же волны? Робинзона мучили кошмары: ему снилось, как лодка камнем идет ко дну, едва успев коснуться воды, как она погружается в зеленую пучину.

      Наконец он решился спустить «Избавление» на воду. И тут же понял, что не в состоянии тащить по траве и песку огромный корабль, весящий более полутонны. Признаться, Робинзон совершенно не задумывался над тем, как переправить лодку к морю. Наверное, это случилось из-за того, что он слишком часто читал Библию, особенно страницы про Ноев ковчег. Тот был построен вдали от моря, и Ною оставалось лишь ждать, когда вода дождей и горных потоков поднимет его. Робинзон совершил роковую ошибку, не догадавшись построить «Избавление» прямо на берегу.

      Он попытался подсунуть под днище бревна, чтобы перекатить по ним лодку. Но все, чего он добился, стараясь бревном, как рычагом, приподнять «Избавление», была пробоина в корпусе. Через три дня бесплодных усилий его одолели злость и усталость. Тогда он решил прорыть канаву от моря до самого корабля. По этой канаве «Избавление» могло бы скользить к берегу. Робинзон приступил к работе. Потом он подсчитал и понял, что ему понадобится по меньшей мере десять лет, чтобы осуществить задуманное. И отступился.

6

      В самые жаркие летние дни кабаны и их южноамериканские родственники пекари обычно зарываются в лесных болотах. Они топчутся в болотной воде, пока та не превращается в жидкую грязь. Потом они погружаются в нее, оставляя снаружи лишь голову, и так укрываются от жары и насекомых.

      Однажды Робинзон, разочарованный неудачей с «Избавлением», случайно увидел, как стадо пекари направлялось к своей лежке. Он был так расстроен и до того устал, что ему захотелось последовать примеру животных. Он разделся и погрузился в свежую грязь, оставив на поверхности только глаза, нос и рот. Так, среди ряски, кувшинок и лягушачьей икры, он проводил дни напролет. Испарения, которые поднимались от гниющей воды, затуманивали его разум. Порой Робинзону казалось, что он по-прежнему со своей семьей в Йорке, ему слышались голоса жены и детей. Или же он представлял себя младенцем в колыбели, а деревья, гнувшиеся от порывов ветра, принимал за склоняющихся к нему взрослых.

      Когда вечером он вставал из теплой жижи, у него кружилась голова. Теперь