Чужая крепость. Иннокентий А. Сергеев

тановилась. Осторожно крадётся. Сверкнуло. Ударило. Ливень.

      Она крадётся. Скрип половиц. Замерла.

      – Ваша жена?

      – Слушайте, что вам от меня нужно?

      – Не знаю, не знаю,– он смеётся.– Пока не знаю.

      Поднимается из кресла.

      – Не возражаете?

      Подходит к двери и, распахнув её, выглядывает в коридор. Оборачивается.

      – Слышите?

      По крыше капли стучат. Сверкнуло. Грохот.

      Он выходит. Насвистывает. Идёт по ступеням вниз, удаляется.

      Он ушёл.

      Она входит в комнату. Смотрит на меня.

      – Что с тобой?

      Я не отвечаю.

      – Кто это был?

      – Не знаю. Когда я вошёл, он сидел здесь и ждал меня.

      Она смотрит с тревогой. Отходит к другому окну.

      Капли стучат по стёклам. Дождь.

      – Дождь кончился.

      – Надолго ли?

      – Я хочу прогуляться.

      – Возьми зонтик.

      – Ты не пойдёшь со мной?

      – Нет. Возьми зонтик.

      – Нельзя же сиднем сидеть…

      – Я люблю сидеть сиднем.

      – И что?

      – Если хочешь идти, иди.

      – Что?

      – Иди, если хочешь идти. Только возьми зонтик.

      – А почему ты меня гонишь?

      – …

      – Ты что, выпроваживаешь меня?

      – Послушай…

      – Ладно, всё. Ухожу.

      – Не забудь зонтик.

      – Я ухожу.

      – Да, да. Не забудь зонтик.

      Она такая хорошая, милая, она чудесная, добрая милая, она такая славная, красивая, самая лучшая, за-ме-чательная, совершенная, милая, милая, милая!

      Наконец-то ушла.

      Так тихо. Капает с листьев.

      – Но почему вы не уедете?

      – Куда?

      – Да-а, если бы было куда, да?

      – Это мой дом. Понимаете? Я же не могу родить себя заново. Где-нибудь на новом месте. Да и где? Где оно новое место? Где меньше льёт?

      – Что такое с погодой случилось? Это когда такой июнь был? Ни разу не помню, чтобы так было. Это вторую неделю уже льёт!

      – И сколько ещё будет лить…

      – Да-а.

      Он задумчиво кивает. Украдкой взглянул на бутылку, и снова. Кивает.

      – Да-а.

      – …

      – Вы купаться ходили?

      – Я? Нет. А что?

      – А. Мне показалось, это были вы. Давайте допьём что ли?

      Быстрые шаги на лестнице. Дверь распахнулась.

      – Насквозь промокла!

      – Добрый вечер. А мы тут сидим…

      – Я же говорил тебе, возьми зонтик.

      Она уходит, хлопнув за собой дверью.

      – Ну что, допьём, может быть?

      – Что? А, да. Давайте.

      Он наливает, качает головой. Да-а, ну и погода.

      – У меня какое-то предчувствие нехорошее.

      – Какое предчувствие?

      – Не знаю. Нехорошее. Он будет ужинать? Спроси его, он останется ужинать?

      – Сейчас будем ужинать.

      – Да? Мне, наверное, пора уже…

      – Не останетесь?

      – Да не знаю даже. А что у вас на ужин?

      – Что у нас на ужин?

      – Он останется?

      – Не знаю.

      – Я же сказала, спроси,– она вытирает руки.– Ладно. Надо всё самой делать.

      – Останетесь? Ну конечно оставайтесь.

      – Да? Да я…

      – Конечно оставайтесь. Куда вы поедете.

      – Зачем ты его оставила?

      – А что? Ну и выпроводил бы его.

      – Ладно. Что у нас на ужин?

      – Иди займи его.

      – Да он мне надоел уже.

      – Иди, иди, займи его чем-нибудь пока. Ну? Ну хватит, хватит. Иди.

      Он обкусывает макароны с вилки. Жуёт.

      – Вы не видели, как берег размыло?

      – Сильно размыло?

      – Да, сильно. Я проезжал сегодня, видел.

      – Нет, не видел.

      – А мне показалось, это были вы.

      – Ты ходил к реке?

      – Я… Нет.

      Она смотрит на меня подозрительно.

      – Это был не я.

      Он усмехается, кивает, накручивает на вилку макароны. Она смотрит на меня подозрительно.

      – Это вас.

      – Алло. Да, я. Да. Да, вспомнил. Сейчас? Я не знаю, удобно ли. Что? А, ну… ладно. Да.

      Он положил трубку. Горестно