Обойденные. Николай Лесков

прошло три года.

      В эти три года Анна Михайловна не могла добиться от князя трех слов о своем ребенке, существование которого не было секретом для ее сестры, и решилась ехать с Дорушкой в Париж, где мы их и встречаем.

      Они здесь пробыли уже около месяца прежде, чем столкнулись в Лувре с Долинским. Анна Михайловна во все это время никак не могла добиться аудиенции у своего князя. Его то не было дома, то он не мог принять ее. К Анне Михайловне он обещал заехать и не заезжал.

      – Очень милый господин! Вежлив, как сапожник, – говорила Дорушка, непомерно раздражаясь на князя, которого Анна Михайловна всякий день с тревогою и нетерпением дожидалась с утра до ночи и все-таки старалась его оправдывать.

      Наконец и Анна Михайловна не выдержала. Она написала князю самое убедительное письмо, после которого тот назначил ей свидание у Вашета[16].

      Анну Михайловну очень удивляло, почему князь не мог принять ее у себя и назначает ей свидание в ресторане, но от него это была уже не первая обида, которую ей приходилось прятать в карман. Анна Михайловна в назначенное время отправилась с Дорой к Вашету. Дорушка спросила себе чашку бульону и осталась внизу, а Анна Михайловна показала карточку, переданную ей лакеем князя.

      Ее проводили в небольшую, очень хорошо меблированную комнату в бельэтаже.

      Анна Михайловна опустилась на диван, на котором года четыре назад сиживала веселая и доверчивая с этим же князем, и вспомнилось ей многое, и стало ей и горько, и смешно.

      «Каково-то будет это свидание?» – подумала она с грустной улыбкой.

      «Поговорим о деле, о нашем ребенке, и пожелаем друг другу счастливо оставаться».

      В дверь кто-то слегка постучался.

      «Это его стук», – подумала Анна Михайловна и отвечала:

      – Войдите.

      Вошел расфранченный господин, совершенно незнакомый Анне Михайловне.

      – Вы госпожа Прохорова? – спросил он ее чистейшим парижским языком.

      – Я, – отвечала она.

      – Вам угодно было видеть князя Сурского?

      – Да, мне нужно видеть князя Сурского.

      – Он не может лично видеться с вами сегодня.

      Анна Михайловна смешалась.

      – Однако, надеюсь, он пригласил меня сюда!

      – Да, это он, который вас пригласил сюда, но ручаюсь вам, madame, он здесь не будет. Вы, верно, знаете – князь помолвлен.

      – Помолвлен! Нет, я этого не знала и не намерена искать чести узнавать его невесты, – говорила, торопясь и мешаясь, Анна Михайловна. – Скажите мне только одно: где и когда, наконец, я могу его видеть на несколько минут?

      – Говоря поистине, я полагаю, никогда, – отвечал, вскидывая голову, француз. – Князь много дел таких покончил через меня и теперь уполномочил меня переговорить и кончить с вами. Я, его камердинер, к вашим услугам.

      Француз развязно поклонился.

      – Я вам не верю, – отвечала, вся вспыхнув, Анна Михайловна.

      Камердинер

16

…у Вашета… – видимо, в кафе «Ле Вашетт» вблизи Латинского квартала.