Из чаши. Аран Зегрян

разбомбили дроны-истребители, он бежал в пустыню, где угодил в берлогу большого песчаного барса.

      Свирепый хищник, который не поддается дрессировке и всегда живет один, тем не менее признал человека за своего. Почти год, пока дроны охотились, барс добывал и приносил Александру дичь, даже как-то научился наполнять флягу водой. Но однажды зверь напал на Александра и откусил тому руку по локоть. Говорят, тогда Александру и явилось откровение. Он вышел из пустыни к людям с полностью зажившими ранами. И он прочил нападение расы инопланетян, похожих на насекомых, кого теперь называют ирратианцами, и говорил о необходимости человечества объединиться под знаменем христианства. Так и получилось, Саксонская Федерация и Лига Арктура объединились для кровавой войны с нелюдями, русские им помогли, и это привело к основанию Галактического Конгресса Человечества.

      Уже когда Александр стал патриархом и руководил постройкой Лавры на Валаамской Скале, группа паломников разыскала ту старую берлогу барса. А в ней – скелет зверя, между ребер которого лежала чудесным образом превратившаяся в мощи рука Александра. По письменным источникам, она обладала целительной силой и давала покой всем, кто к ней касался. Мощи разделили и разнесли по нескольким церквям, и это первые церкви секты «Пястников». Хорошая история.

      Однако у меня вопрос о роли барса. Ведь изначально зверь оберегал человека, несмотря на то что по призванию был одиночкой. Как рассказывал сам Александр, нападение было внезапным. Неужели высшая воля вела свою тварь по жизни, только чтобы однажды вынудить зверя изувечить любимое существо, а потом издохнуть в одиночестве? Это не выглядит как любовь и благодать для всякого творения Божьего. Кажется, у нас у каждого своя роль и час быть праведником или злодеем. И это снова возвращает нас к вопросу справедливости суда за эти предопределенные роли.

      – Вы взволнованны, Иван. Вы много думаете о Боге. Но вы давно не были на службе в церкви. Если бы вы услышали воскресное пение, литургию, вы бы просто узнали благодать. С Богом в сердце просто не хочется придираться к отдельным фразам и искать зло там, где есть добро, – ответила Валка и улыбнулась слегка снисходительной, рассеянной улыбкой фанатички.

      Иван понял, что говорил зря. Он видел такие улыбки у избирателей политиков, чья кампания велась хорошими пиарщиками.

      – Вы, случайно, на службу ходите не в собор, где Музей Истории Христианства? – буркнул Иван.

      – Нет. Он же недействующий. К тому же я православная, а не католичка.

      – Простите, что прерываю интересную беседу, – заговорил динамик на столе, но у меня появилась минутка для общения с Иваном Сергеевичем.

      Дверь кабинета Романа Волхова распахнулась, и выглянул его хозяин. Если до этого все встреченные Иваном жители Аркаима одевались и выглядели как скромные практичные люди, то координатор Роман сразу привлекал внимание. Очень коренастый (последствия жизни при высокой гравитации), Роман еще и отрастил снежно-белые волосы до плеч и заплел белую же бороду