Большая книга ужасов 89. Елена Усачева

купил. Я сверх списка еще печенье положил. Хлеб был только черный, зато хороший, не «Сампо», местный. Как там бабушка?

      – Вас к себе звала зайти. – Илья пошел к багажнику машины.

      – Завтра и зайду. Заеду перед тем, как в усадьбу отправлюсь.

      Илья недовольно крякнул, задышал тяжело. Аринка испугалась, что он выронит сумки, потянула ручки одной к себе, но Илья вывернулся.

      – Эх, детки, – довольно потер ладони дядя Леша, – мы еще увидим возрождение Заонежья! Хватит прозябать. Какой край богатый! Какой интересный! Сюда толпами должны туристы ехать. А у нас – заправок нет, один магазин на двадцать верст, электричество и то не везде. Заживем, заживем, разовьемся! Настала пора приезжать. Молодцы эти спортсмены, что вернулись. Завтра их проведаю. Давайте, до утра!

      Илья с места взял бодрой рысью.

      – Ты понял? – догнала его Аринка.

      – Ничего я не понял. – Илья прибавил ходу. – Откуда здесь былины?

      – Не это! А что Славкин отец завтра в усадьбу поедет?

      Илья остановился, бросил сумки на землю, размял ладони.

      – Они всех туда перетаскают, – подступила к нему Аринка. – И нас тоже. И тогда всё.

      – Он не проедет еще, – поморщился Илья.

      – Не проедет… – закивала Аринка. – Машину бросит, пешком дойдет. Недалеко. Я за утро обернулась.

      Илья посмотрел на нее тяжелым взглядом, склонился к сумкам.

      – А может, это ты во всем виновата? – тихо произнес он. – Сходила – нечисть за собой привела. Когда Славка там был, за ним никто не увязался.

      Аринка вспыхнула, сжала кулаки. Вот зачем он это сказал?! Как будто она специально. Разве плохо, что она смогла сбежать – это еще одна галочка: спастись можно. Потерла пальцы. Пыль, камешки… Почему камешки? Куда исчез Квадро?

      Или не исчез?

      Аринку пробрал озноб, и она поспешила домой. Взбежала на крыльцо раньше брата. Оглянулась. Все вокруг как будто присело после полуденного зноя. Или затаилось, ожидая чего-то.

      Глава 8

      Быть битым или победить

      Сумерки в Карелии долгие. Солнце нехотя тянется к горизонту, замирает на каждом шаге, почесывается, зевает, заглядывает за все облачка и совершенно не торопится прятаться за горизонт. Небо наливается тревожным фиолетовым, облака окрашиваются в розовое, бросают кровавый отсвет на воду. Поверхность залива волнуется, рябь разбивает красную закатную дорожку. Запоздавшие утки с недовольным кряканьем ищут место для ночлега.

      Илья вглядывался в набранные карты, чесал в затылке. Они сидели на мостках, где было еще светло и где комары сдувало ленивым ветерком.

      – Откуда у тебя столько шестерок? – недовольно буркнул брат.

      – Из колоды, – мрачно отозвалась Аринка. – Надо сделать так, чтобы дядя Леша никуда не поехал.

      – Зачем? – Илья выложил поверх шестерки короля, но, заметив движение пальцев Аринки, готовой достать свою карту в ответ, короля забрал. – Меняю!

      – Нечестно, – постучала по карте Аринка, но спорить не стала, вздохнула только. – Ты хочешь один в деревне остаться?

      – Мы и так одни. – Илья