Богоборцы. Книга 3. Александр Шапочкин

дед Микола. – Говорит, придёт она за тобой, как пить дать. Хех! Я тогда чуть галифе не обтрухал. Это ночью страшно не было, а потом как накатило, хоть волком вой. Жить хотелось жуть как. А ничего не поделаешь, приказ. Сказали мне на пост идти, да одному. Я уж со всеми попрощался, чистое надел. Думал, как увижу, так первым делом в неё и пальну. А когда луна встала, явилась лиса передо мной во всей красе, так опять руки отказали. Манит она меня, а я иду, как телок, за ней в сопки. И знаю, что меня там жрать будут, а счастье такое, что словами описать нельзя. В этот момент майор и появился.

      – Блин, батя, – родные дед Миколы дружно выдохнули, а старший сын сурово уставился на отца. – А чего ты раньше это не рассказывал? Мы ни сном ни духом, что с тобой такое приключилось.

      – А на шо оно тебе? – резонно возразил старик. – Жить и бояться? Трястись зайцем и баб шугаться? Так что это за жизнь. Хех.

      – Во многих знаниях многие печали, – кивнул я. – Но, с другой стороны, предупреждён – значит вооружён.

      – Вот именно, – стукнул кулаком по столу младший сын. – Батя, ты это. Мы не из пугливых. Но такие вещи стоит рассказывать. А то живёшь так, ни ухом ни рылом, а оно вона как оказывается.

      – А ну цыц! – теперь уже дед Микола долбанул по столу, и, должен сказать, силёнки у него остались. – Малы ещё на батьку хвост топорщить! Не сказал им, видите ли. Моё дело, хочу говорю, хочу нет! И вообще, не мешайте, дайте с людьми пообщаться!

      Сыновья побурчали, но притихли, а я улыбнулся в кулак, чтобы не смущать людей. Дедок оказался железным и всех держал в ежовых рукавицах. Впрочем, меня этим было не удивить. В деревне в крупных семьях тоже частенько верховодит самый старший вне зависимости от пола. Да и Катерина тоже ничуть не удивилась. В Домах порядки ещё и покруче будут. Там без разрешения главы Дома даже вздохнуть никто не смеет. Исключения, конечно, бывают, но редко.

      – Вот олухи, такую историю испортили, – сокрушённо вздохнул дед Микола. – Так вот. Майор появился, значит, и лису эту уконтропупил. Не сразу, бились они долго. Воронин этот молниями швырялся будь здоров. А лиса из девки животным обернулась, о семи хвостах и тоже какой-то гадостью в майора плевалась. Но наш-то посильнее оказался, долбанул тварь да добил потом. А мне за то, что жертвой побыть пришлось, он потом клык лисий презентовал. Говорит, носи, не снимая, и детям передай. Вот я потом его старшему Ваське отдал, а он уже внуку Кольке. Колька, иди сюда! Покажь клык! Носишь ещё или потерял, оболтус?!

      – Как можно, деда, – парень лет двадцати трёх, помогавший кормить малыша, обиженно насупился, но вытащил из-за пазухи кожаный шнурок, на котором висел белый, словно сияющий клык.

      – Разрешите. – Катя сунулась было к нему с маятником, но я её остановил.

      – Не стоит, – присмотревшись, я с уверенностью мог сказать, что сияние мне не показалось, а клык действительно словно светился изнутри. – Он настоящий. Очень сильный амулет.