Один день. Сергей Семенович Монастырский

зимнему дню!

      Эдуард бежал впереди, время, от времени сдерживая бег, и оглядываясь на чуть отстающую от него Марину.

      – Не устала? – кричал он.

      – Бежим дальше! – радостно командовала она, и они снова скрывались за поворотами этой зимней дороги.

      – Все! Остановился, наконец, Эдуард.

      И развернув лыжи, расставил руки, чтобы поймать несущуюся на него Марину!

      – Несусь! Навстречу счастью! – кричала Марина, летя, не снижая скорости, чтобы с разлету уткнуться прямо в грудь Эдуарду.

      Он обхватил ее руками, пропустив лишь ее лыжи между расставленных ног, целовал холодные щеки, и спросил, дурачась и оглядываясь по сторонам:

      – А где тут счастье!?

      – Счастье, это ты! – Марина, тоже бросая палки, обняла его.

      – Хочешь, есть? – спросил Эдик, – сейчас я поймаю тебе зайца. Зажарим и съедим!

      – Живодер! – не согласилась Марина, – хочу, чтобы эта лыжня никогда не кончилась!

      – Да? А назад кто тебя повезет?

      – А ты на что?

      – Я на счастье!

      Постояли, посмотрели на искрящуюся снегом поляну, уходящую куда-то за горизонт на другой стороне оврага. И пошли назад.

      Солнце теперь светило им в спину, и их тени ехали при этом впереди них.