Божественная комедия. Чистилище. Данте Алигьери

на пути к совершенствованию.

      157

      «Души поют 50-й псалом: Miserere mei, Domine (Помилуй мя, Боже, по великой милости Твоей), в два хора, стих за стих, как поется этот псалом в католических церквах». Бути.

      158

      Он может принесть о них известие живым и тем понудить их молиться о сокращении срока пребывания душ в чистилище.

      159

      Здесь разумеются падающие звезды и столь частые в августе месяце зарницы. Следуя Аристотелю, учитель Данте, Брунето Латини, так объясняет их происхождение: «от столкновения ветров вызывается огонь в верхних областях атмосферы, вследствие чего загораются горючие пары, подымающиеся в эти области» (Tesoro, Lib. Il,

Примечания

1

«Океан лютый», т. е. ад – продолжение метафоры первых двух стихов.

2

Чистилище (purgatorium, il purgatorio), по учению католической церкви, помещается также в преисподней, составляя собственно лишь одно из отделений ада, который учители этой церкви (Petr. Lombard. l. IV, dist. 45 A.; Thoma Aquin. Sum. theolog. P. III, qu. 69, art. 1) делили на две главные части: 1) на ад в собственном смысле, где помещены демоны и грешники, и 2) другие отделы преисподней, a именно – а) чистилище, непосредственно примыкающее к аду; b) лимб младенцев (limbus infantimi), где находятся души младенцев, умерших без крещения (Thom. Aquin. Ib. qu. 69, art. 6), и c) лимб праотцов (limbus patrum), местопребывание благочестивых мужей Ветхого Завета, куда нисходил Христос для их освобождения (Данте, Ада IV, 31–63; Thom. Aquin. 1 e, art. 4. Elucidar с. 64). В отношении этих двух последних отделов Данте во всем согласуется с топографией средневековых схоластиков; в отношении же чистилища, т. е. места, где очищаются души, чтобы впоследствии вознестись на небо, он уклоняется от отцов церкви, создав совершенно новый образ чистилища, – более поэтический, более ясный, светлый и, так сказать, более радостный. Дантовское чистилище помещается на противоположном нашему полушарии, на острове, окруженном Великим океаном, покрывающим, по тогдашним понятиям, все южное полушарие (Ада XXXIV, 112–114, 116–118, 122–123). На этом острове, лежащем под одним меридианом (в антиподе) с Иерусалимом, считавшимся в то время за средоточие (пуп) земли, подымается высочайшая гора в виде усеченного на вершине конуса. Вокруг горы идут концентрично в виде террас семь уступов или кругов (называемых поэтом также карнизами – cornici), на которых очищаются кающиеся души. Все эти террасы соединены между собою высеченными в скалах – более или менее трудными для подъема – лестницами или горными тропинками, ведущими, в конце концов, на самую вершину горы, на которой посреди восхитительной равнины расположен земной рай. На семи уступах горы очищаются души в следующих семи смертных грехах: гордости, зависти, гневе, унынии (accidia), сребролюбии или скупости и расточительности, чревоугодии и блуде, или сладострастии. Но кроме того все чистилище распадается еще на три следующие отдела: 1) на преддверие чистилища (antipurgatorium), где помещаются души нерадивых (neghittosi), покаявшихся в последние минуты жизни; эти души должны пробыть здесь известное время, прежде чем будут допущены к очищению; 2) настоящее чистилище, разделенное, по числу семи смертных грехов, на семь сказанных кругов, и, наконец, 3) земной рай, на вершине горы, составляющий как бы переходную ступень к небесному