Красная королева. Кристина Генри

сперва махать топором, а потом уж думать, а, как оказалось, чтобы победить древнего волшебника, кровопролитие не потребовалось.

      Она чувствовала в кармане успокаивающую тяжесть стеклянного пузырька и нарочно старалась не думать о нем. Очень скоро заключенный внутри Бармаглот будет мертв – если еще не умер.

      Туннель вел их прямо с тех пор, как они вошли в него в Старом городе, а теперь вдруг резко пошел вверх, и Алиса заметила, что, хоть редкие фонари исчезли, в пещере сделалось светлее.

      Тесак ринулся вверх по крутому склону. Алиса тащилась за ним, спотыкаясь и цепляясь за что попало, чтобы не скатиться вниз. Любое дело всегда давалось Алисе куда сложнее, чем сильному и ловкому Тесаку. Иногда ей даже казалось, что ее тело само сопротивляется движению вперед.

      Когда они наконец, моргая и щурясь, вышли на свет, Алиса решила, что все же не создана для жизни под землей.

      Она кое-как перекатилась через порог туннеля, полуслепая после долгих дней сумрака, и ожидала почувствовать прикосновение мягкой травы. Но под пальцами оказалось что-то вроде пепла и нескольких чахлых серых травинок, храбро тянущихся к солнцу.

      Алиса заставила себя разлепить веки. Это потребовало гораздо больше усилий, чем можно было бы ожидать; глаза не желали видеть это ослепительное сияние и упрямо закрывались сами собой.

      Тесак убежал вперед, уже приспособившись и, кажется, наслаждаясь свободой после замкнутого пространства туннеля. Сквозь полуприкрытые веки Алиса воспринимала его как размытую зыбкую тень. Вдруг Тесак остановился, и его неподвижность заставила Алису подняться на ноги и хорошенько осмотреться. Осмотревшись же, она почти пожалела об этом, поскольку то, что ждало их снаружи, оказалось совсем, совсем не лучше туннеля.

      Они вылезли на склон холма, а перед ними возникло нечто, некогда бывшее обширным лугом, поросшим, возможно, высокой травой и усеянным полевыми цветами. Теперь же перед ними на многие мили расстилалась лишь голая черная пустошь, кое-где вспучивающаяся курганами.

      – Это не то, чего мы ожидали, – сказал Тесак.

      – Нет, – слабо откликнулась Алиса. – Что здесь случилось?

      Тесак пожал плечами:

      – К сожалению, не́ у кого спросить.

      Глядя на царящее повсюду опустошение, Алиса боролась с наворачивающимися на глаза слезами. А чего тут плакать – ни тебе преступников, похищающих женщин, ни улиц, залитых кровью и заваленных трупами, ни даже гнусного Кролика.

      «Это всего лишь пустошь. Здесь нет никого, кто мог бы причинить вред тебе или Тесаку. Переживать ни к чему. Это ничего. Ерунда».

      Возможно, если повторять эти слова достаточно часто, они станут правдой.

      «Ничего, совсем ничего».

      Но обещание рая за стенами Города поддерживало Алису. Ею двигала мечта о горной долине, и озере, и небе, голубом, а вовсе не сером. Столько пройти, столько пережить – и обнаружить в конце лишь выжженную землю… Это показалось ей столь несправедливым, что заплакать теперь представлялось