Кошка колдуна. Людмила Астахова

какой я тебе летник подобрала. Почти неношеный.

      Марфа с гордостью продемонстрировала сильно расширенное к низу платье красно-коричневого цвета с длинными колоколообразными рукавами, сшитыми от проймы только до локтя. Далее они просто свисали до самого пола остроугольными полотнищами ткани. Типичная одежда средневековой русской женщины.

      – Вошвы бархатные, с бисером. Полюбуйся-ка.

      Так и есть – вокруг горловины и по краям рукавов были нашиты бархатные кусочки, украшенные затейливой вышивкой.

      – Красиво, – покорно согласилась я, уже порядком утомленная одеванием.

      – То-то же! Это Иван Дмитриевич наказал одеть тебя прилично, чтобы незазорно было перед Тихим.

      – Надеюсь, ему понравится.

      Лишний раз злить злого сида отчего-то не хотелось.

      – А то! Пусть только посмеет сказать, будто я пожадничала! Этот летник наша покойная боярыня носила и рада была, – объявила ключница.

      Но жемчужного кокошника я так и не дождалась. Не положено, не по статусу. Косу Марфа мне уложила вокруг головы, а сверху повязала платок. И заодно пояснила, как бы между делом:

      – Положение у тебя бестолковое. Незамужняя и при этом холопка иноземца, но к работе приставить нельзя, запретили. Скорей бы увез он тебя, что ли. Пока сплетни не пошли на всю округу, дескать, Иван Дмитриевич чужую рабу в женкины платья рядит неспроста.

      – А куда он ехать собрался?

      – Да кто ж его знает, Тихого этого. Но чем дальше, тем лучше.

      Диху, незримый и бесшумный, при этих словах одобрительно усмехнулся. Разумная женщина эта Марфа. Айвэн тоже не дурак, недаром так ценит этакую редкость. Вот бы и из маленькой эмбарр воспитать что-то подобное: умную, но не слишком, зато рассудительную и, главное, покорную… мм… помощницу. Вопрос: как? При всех своих познаниях опытом дрессировки юных дев Диху не владел. Не принято как-то среди Народа доверять воспитание дочерей таким, как он. Сын Луга еще до изгнания был ненадежным бродягой и одиночкой, и даже из плакальщицы-банши вышла бы лучшая нянька, чем из него.

      «Надо придумать ей кличку», – рассуждал он, легко ступая вслед за нелепой парочкой – полной сдержанного достоинства дородной домоправительницей и неуклюжей, будто едва вылупившийся цыпленок, девчонкой. В одежде покойной боярыни дева выглядела ряженой, притом в мешок, да еще и не по росту и не по стати. И то сказать, статью пришелица не вышла.

      «Зато легкая! – утешил сам себя сид. – Этакую Марфу Петровну на руках не натаскаешься, тут медведем надобно быть вроде Айвэна. А эту недокормленную на плечо если взвалить, так и не почувствуешь».

      Пока ключница проводила для приблуды ознакомительную прогулку по боярскому поместью – весьма познавательную, к слову, – основной заботой Диху было не наступить девчонке на подол. Она и так путалась в своих долгополых одеждах, норовя то рукавом за что-нибудь зацепиться, то собственные