Белое пламя дракона. Илья Крымов

начинало сочиться скверной.

      – Недоглядели святые отцы. Судя по наличию остатков веревок, как минимум десять лет назад им еще пользовались, – проговорил невысоклик. Он свистом подозвал к себе хряка и, вытащив из седельной сумки курительные принадлежности, протянул магу кисет. Сам сир Реджинальд сунул в зубы короткую трубку-носогрейку с вместительной чашей.

      – Отличный табак, – одобрил Тобиус, раскурив свою длинную трубку из белой керамики.

      – Посылка с исторической родины, лучший табак в Восточной четверти, да.

      Они некоторое время наслаждались курением поистине прекрасного табака, выпуская струи сизого дыма, а потом Тобиус вдруг обронил:

      – Мы идем в засаду.

      – Да неужто? – Невысоклик повел себя так, будто ему только что поведали «тайну», что, мол, вода мокрая.

      – Тот блокпост был фальшивым. Они жгли костры как во времена буйства кровавой чумы или катормарского мора, хотя все лекари Вестеррайха давно признали неэффективность этой меры защиты от миазмов. К тому же бельмастая хворь хоть и заразная до ужаса мерзость, но, чтобы заболеть, нужно вступить в непосредственный контакт с больным, а на дальние расстояния по воздуху она не передается. Опять же ни один маркусит не повелел бы жечь в огне рябину, калину или можжевельник. Солдаты просто лгали.

      Сир Реджинальд ничего не ответил. Докурив, он вернулся в седло и отдал приказ двигаться. Солдаты, обычно стремившиеся растянуть редкий отдых, разместились в фургонах очень быстро – никому из них не хотелось задерживаться в дурном месте хотя бы одну лишнюю минуту. Впереди ждал небольшой, но темный лесок.

      Вскоре солнце совсем зашло, но вместо того чтобы попытаться найти место для ночного бивака, раз уж на этот раз о крыше на ночь речи не шло, поезд продолжил двигаться дальше, хотя и очень медленно. Часть солдат покинула фургоны и теперь шагала рядом с ними, освещая неверный путь светом застекленных ручных фонарей.

      – Терпение, парни, – неустанно твердил сир Реджинальд с преувеличенной бодростью, – в этих местах есть одна старая, заброшенная деревня! Доберемся до нее. Переночуем, а утром вернемся на дорогу Подсолнухов еще до десятого часа!

      Из-за облаков показалась молодая луна, а в отдалении среди лесной черноты появились сонно парящие огоньки.

      – Светляки с прудов залетели, смотрите лучше под ноги! – ворчал невысоклик.

      Первая пуля угодила бы ему в грудь, кабы не росчерк темноты, вырвавший сира Реджинальда из седла, словно языком слизнувший. Матисс Кордол приземлился, перекувырнулся и, отпуская нанимателя, отработанным движением вскинул арбалет, который миг назад висел на ремне у наемника за спиной. Опасно быстрое натяжение тетивы, ложащийся на ложе, а затем уносящийся в темноту болт. Первый вопль. А потом началась стрельба, и криков стало много.

      – Туши фонари! – вскричал сир Реджинальд.

      Скатившийся с фургона Тобиус выпустил в лес два роя светящихся