Бой с невидимкой. Александр Тамоников

Пиши дальше. В целях конспирации избираю себе прозвище… придумай сам какое-нибудь прозвище…

      – Это еще зачем? – удивился Василь.

      – Так полагается, – пояснил Стась. – У нас у всех прозвища. Мы-то и по именам друг друга не знаем, а только по прозвищам.

      – И у тебя тоже есть прозвище? – спросил Василь.

      – И у меня.

      – Какое?

      – Не твое дело. Ты думай над своим.

      – Косарь, – после короткого размышления сказал Василь. – Люблю косить сено по болотам.

      – Ну, пускай будет Косарь… Значит, пиши: в целях конспирации избираю себе прозвище Косарь. Написал? А теперь – поставь сегодняшнее число и год. Какое сегодня число?

      – Уже первое августа, – припомнил Василь.

      – Вот так и пиши: первое августа, тысяча девятьсот сорок пятого года. И поставь свою подпись. Все написал?

      Стась взял исписанную бумажку, подошел ближе к лампе и стал ее внимательно читать.

      – Вроде все правильно, – сказал он. – Молодец, родственничек. Теперь ты – наш человек. Значит, так. Завтра же перебираешься в Березичи. Послезавтра – устраиваешься на работу. Через неделю к тебе придет наш человек. Он передаст привет от Перемоги. Поступишь в его распоряжение. Он научит тебя, что и как делать. Все понял или есть вопросы?

      – Вроде бы понял, – неохотно ответил Василь. – Вот только завтра перебраться в Березичи не смогу.

      – Это почему же?

      – Так ведь – хозяйство, – сказал Василь. – Пока упакую пожитки, пока то-се… Да и скотину надо перегнать в Березичи. А это дело хлопотное.

      – Хозяйство, пожитки, скотина… – Жадный ты, я гляжу, до всякого добра. А это плохо.

      – Не всем же шастать по лесам да болотам, – не удержался Василь. – Надо кому-то и хлеб растить.

      – И кормить им москалей… – презрительно и вместе с тем задумчиво произнес Стась. – Ладно, родственничек. Дискуссии отменяются, как любят выражаться москали. Потому как – мне некогда. У меня еще этой ночью дела… Даю тебе на все про все три дня. И на скотину, и на пожитки… Но чтобы через три дня ты уже был в Березичах! Понятно тебе? И смотри у меня! Ох, Василь Гнатюк, смотри же! Помни, что твоя жизнь в моих руках! И твоей кралечки-жинки – тоже.

      – Я запомню… – глядя в стену, произнес Василь.

      – Хотелось бы… Ну, браты, пойдем отсюда. Делать нам здесь больше нечего, потому как мой родственник Василь Гнатюк – отныне наш человек. Да, и не Василь Гнатюк он отныне, а Косарь. Так и запомните.

      Один из спутников вполголоса сказал Стасю несколько слов.

      – И харчей мы у них отбирать тоже не будем! – решительно произнес Стась. – Свои у своих хлебушек не отнимают. Разживемся в другом месте. У чужих… Да, родственничек, а собачку мы твою того… Пришибли колом. А то что же она гавкает? Нам лишний шум ни к чему. Так что ты уж извини – за собачку…

* * *

      Когда шаги Стася и его спутников затихли в темноте, Василь выдохнул, в изнеможении опустился на скамью и долго сидел, неподвижно глядя в