Украденная драконом. Алина Углицкая

падения – и она плюхнулась на что-то мягкое.

      Рядом потрескивал костер. Его красные отблески и запах дыма невозможно было спутать с чем-то другим.

      Юна испуганно уставилась на огонь. Затем забарахталась, пытаясь выбраться из кучи тряпья, в которую свалилась неизвестно откуда. Но едва попыталась встать, как ее сбили с ног.

      Кто-то в мгновение ока подмял ее под себя.

      Юна ощутила тяжесть чужого тела. Неизвестный пригвоздил ее руки к земле, грубо вклинился между бедрами и прижался твердым пахом к беззащитной промежности.

      От неожиданности и страха Юна оцепенела. Все мысли вылетели из головы.

      Мужчина склонился к ней.

      От него так знакомо пахло…

      – Кто тебя прислал? – раздался хриплый голос, полный бешенства и неприкрытого мужского желания. – Королева?

      Знакомый голос. Который невозможно спутать с чужим.

      Но прежде, чем Юна успела ответить, мужская ладонь закрыла ей рот.

      – Надо же, – горько усмехнулся мужчина, склоняясь ближе к лицу принцессы, – еще и прислали похожую на нее…

      Марген…

      Точнее, Дхиррайм, но в своем прежнем лунданском виде. Смуглая кожа, черные волосы…

      Он больше не пугал ее, наоборот, был прекрасен.

      Сейчас от него исходили волны мужской дикой силы, необузданной и зловещей. Глядя на него снизу вверх, Юна забыла, что надо дышать. В нем все завораживало и пугало ее: хищное выражение лица, излом бровей, мерцание искр в бездонных зрачках.

      Он смотрел на нее в упор пугающим темным взглядом. В глазах мужчины вспыхивали и гасли отблески от костра.

      Но что он имел в виду, говоря, что прислали похожую?

      На кого похожую, о чем это он?

      Юна нахмурилась.

      Она попыталась заговорить, но смогла лишь промычать в его ладонь что-то нечленораздельное.

      – Плевать, – прошептал Марген с внезапной злостью. – Её же нельзя…

      Его руки скользнули под юбку.

      Юна зашипела ему в ладонь. А затем начала отбиваться с тройным усилием. Она попыталась вырваться из крепких тисков, но ничего не вышло. Марген крепко держал ее и прижимал к ложу.

      – Не дергайся, – рыкнул мужчина, накрывая собой. – Я хорошо заплачу.

      На глаза навернулись слезы. Юна задышала чаще, призывая внутренний огонь. Он промчался по венам, заставив кожу покрыться испариной, и пропал. Будто рядом с Маргеном не желал откликаться.