Сон в тысячу лет. Елена Кондрацкая

[1] проголодается настолько, что сожрёт не только содержимое тарелок, но и её саму.

      Го – пятая и последняя среди лучших ойран[2] – стояла у расписанных облаками дверей и сжимала в руках сямисэн[3] так крепко, что Мико показалось, что гриф вот-вот не выдержит и треснет.

      – Где тебя носит? – зашипела она, завидев Мико, и расшитые золотом рукава её чёрного кимоно взметнулись будто вороньи крылья. – Гость устал ждать.

      – Прошу прощения, госпожа Го. – Мико хотела было поклониться, но та выхватила у неё поднос. Да так ловко, что тарелки не покачнулись и не зазвенели. Сямисэн ударил Мико в грудь.

      – Забери, – скомандовала Го. – И позови Йон. Гость хочет, чтобы она ему спела.

      – Слушаюсь, госпожа Го, – Мико поклонилась и отступила в тень.

      Ойран закатила глаза, села на пол у двери, поставила перед собой поднос, поправила рукава кимоно и изящным движением открыла дверь.

      – Я вернулась, мой господин, – проворковала она, натянув очаровательную улыбку, и поклонилась.

      Посреди комнаты полулежал на татами огромный, похожий на кальмара ёкай. Его белое блестящее тело было завёрнуто в юкату[4], два огромных выпуклых глаза смотрели в разные стороны, а зубастый рот скрывался за влажными щупальцами, словно за усами. При виде Го он расплылся в жуткой улыбке и то ли хихикнул, то ли икнул – в любом случае звук больше напоминал бульканье.

      Мико брезгливо скривилась и, прижимая сямисэн к груди, побежала к покоям госпожи Йон. Повиляв по коридорам, она в нерешительности остановилась. За месяцы работы в рёкане[5] она так и не смогла выучить расположение коридоров и комнат. Рёкан, словно живой, менялся каждую ночь: лестницы каждый раз вели в разные места, новые комнаты появлялись, а старые – исчезали, коридоры удлинялись, превращаясь в настоящие лабиринты. Старожилы вроде Го, которые за десятки, а то и сотни лет уже срослись с рёканом, став его частью, никогда не терялись. Наоборот, для них существовали короткие пути, тайные ходы и комнаты. С новичками же вроде Мико рёкан забавлялся, меняя повороты и вечно заводя в тупики. Рёкан недвусмысленно говорил ей: «Тебе не сбежать».

      Мико это не останавливало, и она терпеливо день за днём рисовала по памяти карту за картой, надеясь отыскать выход. И кажется, теперь, спустя три месяца упорной работы, наконец нашла путь. И, словно чувствуя её замысел, рёкан снова перемешал все коридоры, и вместо покоев Йон Мико оказалась в купальне.

      – Ну, нет, только не снова, – пробормотала она, утопая в ароматном пару.

      – Кто тут? Мой ужин? – проворковал низкий шипящий голос, и из молочно-белой воды выполз покрытый сотней глаз зелёный змей.

      Мико побледнела и поспешила поклониться.

      – Прошу прощения, господин, я уже ухожу! – выкрикнула она, таращась на свои ноги и пятясь назад. – Не хотела вас побеспокоить!

      – Ты пахнешь человечиной, должно быть, ты очень вкусная.

      – Я распоряжусь вас немедленно накормить! – Мико с окаменевшей улыбкой поклонилась ещё несколько раз и выскочила за дверь.

      Сердце билось как сумасшедшее. Она так и не привыкла к виду чудищ, с которыми ей приходилось иметь дело каждую ночь. Чувство страха не покидало её ни на секунду с заката до самого утра. И хоть человеческих работников рёкана посетителям было запрещено есть, наказания за это не предусматривалось, поэтому нет-нет, а пару раз в месяц гости кого-нибудь да сжирали. Так, на прошлой неделе ёкай отгрыз голову соседке Мико по комнате за то, что та во время купания недостаточно хорошо вычесала ему из шерсти блох.

      Не трогали ёкаи только ойран, потому что те считались личной собственностью хозяйки рёкана – госпожи Рэй. И госпожа Рэй без раздумий убивала каждого, кто зарился на её сокровища. Даже прикасаться к пятёрке ойран без их согласия было нельзя.

      – Ты что тут прохлаждаешься? – строгий голос госпожи Рэй нельзя было спутать ни с каким другим.

      Мико подскочила, обернулась и поклонилась так низко, как только смогла.

      – Прошу прощения, госпожа Рэй. Госпожа Го отправила меня найти госпожу Йон… А я заблудилась.

      Мико неуверенно распрямилась и украдкой бросила взгляд на хозяйку. Госпожа Рэй, высокая, худая, в золотом кимоно напоминала гибкую змею, готовую к прыжку. Длинная белая шея держала фарфоровую голову с тяжёлой, украшенной цветами причёской. Фиолетовые глаза глядели надменно, а алые губы изгибались в ядовитой улыбке, демонстрируя ряд точёных клыков. В руках госпожа Рэй держала дымящуюся трубку.

      За её спиной стоял мужчина – он был на две головы выше Мико, но госпоже Рэй доставал макушкой лишь до груди. Тёмные волосы небрежно взлохмачены, а глаза – чернее ночи, чернее самой темноты – влажно блестели, с любопытством изучая Мико. Он скользнул взглядом по её лицу, остановился на огромном уродливом шраме, который пересекал левую бровь, скулу и спускался до самого подбородка. Ёкай хмыкнул, втянул

2

Ойран – проститутка высшего класса.

3

Сямисэн – трёхструнный щипковый музыкальный инструмент.

4

Юката – летнее повседневное кимоно. Чаще всего из хлопка или льна. Юката – традиционная одежда на островах Хиношимы и Японии.

5

Рёкан – гостевой дом.