Спасти нельзя сдаться. Марина Серова

которые использовал пользователь, занесла в свой мобильный адреса интернет-страничек, чтобы дома спокойно изучить информацию. Когда копирование файлов завершилось, я вытащила флешку и выключила ноутбук.

      – Вот и все! – объявила я, обращаясь к Михеевой. Та с облегчением выдохнула, вошла в комнату и села на кровать.

      – Вы уверены, что Стас ни о чем не догадается? – спросила она.

      – На все сто процентов, – улыбнулась я. – В вашей спальне не установлено видеокамер, поэтому ваш муж не сможет проверить, что происходило здесь во время его отсутствия.

      – Да, камер тут нет, – кивнула головой Надя. – Нам и в голову не пришло их устанавливать. Вере Алексеевне мы доверяем, она в жизни не стала бы ничего воровать. Драгоценностей в квартире нет, точнее, имеются мои украшения, но они не такие дорогие, чтобы их можно было продать втридорога. А деньги у нас со Стасом на карточках, которые мы носим с собой.

      – Я бы хотела осмотреть другие комнаты, – проговорила я. – Пока ваша домработница в магазине.

      – Да, конечно. Пройдемте в гостиную.

      Помещение, куда проводила меня Надя, было гораздо больше спальни. Как я поняла, предназначалось оно для приема гостей, мебели здесь было не так много, как в спальне супругов. В комнате были светло-серый диван с мягкой обивкой, два кресла такого же цвета, стол, сервант с посудой и туалетный столик, над которым висело красивое старинное зеркало. Сервант тоже показался мне несовременным – судя по всему, он и зеркало принадлежали матери Стаса, тогда как остальная мебель была куплена недавно.

      – Вы делали ремонт в квартире? – уточнила я.

      – Да, после того как мы поженились, решили обновить дом, – кивнула Надя. – Отец помог деньгами, собственно, он и настоял на ремонте. Меня все устраивало, по-моему, в квартире Стаса до ремонта было гораздо уютнее.

      – Вы приобрели почти всю мебель, а вот зеркало и сервант, думаю, заменять не стали, – заметила я.

      – Это память о матери Стаса, – пояснила Михеева. – Посуда в серванте тоже старинная, сервизы достались Ольге Павловне от бабушки, а та вроде была дворянских корней.

      – Мать вашего мужа звали Ольгой Павловной? – спросила я.

      – Да…

      – А вы не в курсе, в каком году она родилась? – решила я проверить свою неожиданную догадку. Надя задумалась.

      – Боюсь что-то напутать, но вроде она умерла молодой, даже до пятидесяти не дожила, – проговорила девушка. – Вроде ей было чуть больше сорока лет, может сорок два – сорок три…

      – То есть год ее рождения – примерно 1970-й? – спросила я.

      – Наверно, – пожала плечами моя собеседница. – А почему вы спрашиваете?

      – Пароль на ноутбуке Стаса, – сказала я. – Я сперва не поняла, почему ваш муж выбрал такой код – «Olga1970». Но если сопоставить факты, все сходится. Если год рождения Ольги Павловны 1970-й, значит, она умерла в сорок два года. Стас рассказывал вам,