Вкус свободы. Кейт Вэйл

тоже изначально не волновало», – подкидывает мне мысль подсознание.

      Но Кэмерон не такой. Если бы он хотел воспользоваться мной, то нас бы уже окружили и слепили вспышками фотокамер репортеры.

      – Хорошо, – соглашаюсь я.

      На его губах появляется улыбка. Он мгновение смотрит на меня, и мне начинает казаться, что он сейчас меня поцелует. Но вместо этого Кэмерон поворачивается к океану и, накинув мне на плечо упавший плед, продолжает наблюдать за тем, как череда волн разбивается о песчаный берег.

      Глава 9

Кэмерон

      – Кэм, расслабься, – брат толкает меня в плечо и, широко улыбаясь, хватает доску и направляется в океан. – Я сделаю тебя в два счета! – кричит Трэв.

      – Это мы еще посмотрим!

      Он запрыгивает на доску и уходит под воду. Волна накрывает его своей тяжестью и, разбившись, долетает до меня маленькими каплями.

      Трэвис выныривает и большими гребками всплывает на гребень волны. Брат уверен в каждом своем движении. Мы оба любим экстрим, любим находить пределы своего страха. Испытывать его на прочность. Но Трэв просто безбашенный. Даже сейчас он специально пропускает небольшие волны и пристальным взглядом следит за тем, как издалека очередной свелл с бешеной скоростью несется к берегу.

      Почему мы выбрали Гавайи в зимний период? Да все по той же причине – Трэв захотел пощекотать нервы.

      Только в этом году меня стало преследовать непонятное чувство, оно возникало, стоило нам только переступить порог аэропорта.

      – Кэм, пойдем за лимонадом, – Эми обвивает мою талию руками и целует в плечо.

      Повернувшись, я обнимаю любимую девушку и оставляю на ее губах легкий поцелуй.

      Ее волосы пропитала океанская соль, заставив их завиваться. Эми с улыбкой смотрит на меня и, взяв за руку, тянет в сторону кафе.

      Обернувшись назад, смотрю, как брат входит в трубу. Гребень волны закрывает обзор. Если бы я в данную минуту видел его лицо, то на нем была бы довольная улыбка, потому что в очередной раз океан покорился ему.

      Подлетев к Крису, одной рукой я хватаюсь за него, а другой – за Митча. Тридцать человек, образовавшие круг в воздухе. Своеобразное почтение памяти Трэвиса. Каждому из нас был дорог мой брат. Для каждого он что-то значил. Кому-то спас жизнь. С кем-то познакомился в очередной переделке. С кем-то не особо контактировал. Но каждого с Трэвисом что-то связывало.

      Сейчас нас связывает только небо. Я помню, как в недоумении смотрел на брата, когда однажды он завел разговор о том, что я должен буду делать, если с ним что-то случится. Трэв хотел, чтобы именно в Лос-Анджелесе развеяли его прах. Чтобы он остался свободным. Он всегда говорил, что небо – его дом.

      И он навсегда остался дома.

      «Трэв, я так по тебе скучаю, безбашенный ты засранец!»

      Крис сжимает мое плечо, спрашивая этим жестом, все ли нормально, и я отвечаю таким же пожатием.

      Город Ангелов становится все ближе. С высоты птичьего полета видно, как он разделен на разные районы: небоскребы перетекают в бедные кварталы, а лоск