Белые клочья зимы. Размышления. Лесана Пустовалова

интеллектуальной издательской системе Ridero

      Город снов

      Слышно шарканье часов.

      Город снов.

      Убаюкало вновь тишину.

      Безнадежно укрыло квартал

      Белой проседью поутру.

      Рвется с хохотом тонкая нить

      Под напором инъекции сна.

      Просто стало… морозно жить…

      Может, в том виновата зима?

      Ложь

      Вьются слова изломанной правды,

      Сквозящей чрез тонкую брешь,

      Искаженной в темной воде.

      Меж торчащих ее стрел лжи

      Они все ползают,

      Всю жизнь свою прожив,

      Повторяя изгибы собственных членов по кругу.

***

      Я не приду к тебе просить прощенья.

      Я не прибегну к жалости, тебя оберегая.

      Я не ищу себе и тебе оправданья,

      Не допущу отмщенья. И, уходя,

      Не стану упрекать.

      Узел…

      Стою на перепутье кривых дорог,

      Туманом дышат в глаза мокрые улицы,

      Стучат спицы, крутится клубок,

      Вяжутся чьи-то судьбы,

      От свадьбы до рожденья, снова до свадьбы,

      От рожденья до смерти кружится клубок…

      Может, все снится?..

      Вяжутся нити, стучат спицы… Курок…

      Чей-то выстрел, кровь как варенье из вишни… Слезы…

      Вихрем вопросы… Верьте, не верьте —

      Все как-то запросто так,

      Без лишних эмоций.

      Ну что там кровь, слезы, выстрел… Жив же пока.

      Все просто, нет больше вопросов…

      Призрак осени

      Т.Ш.

      16.06.1971—13.09.1996

      Пули вонзились в грудь. Уже не вздохнуть,

      Теперь лететь в далекий немой путь…

      Убит среди осени,

      Будто лист с дерева сброшен,

      Выброшен жизнью

      Ты был у обочины. Точно

      Опасный винт

      В системе грубых игр,

      Где надевают на лица красивые маски.

      Поникли бывшие когда-то яркими краски

      В твоих «манифестах».

      Но фразы остались громки и вески,

      Будут жить вечно у всех на устах.

      Лети! Твой лист теперь новый и белый,

      Не страшны тебе теперь дожди.

      Такой удел по жизни уготован смелым.

      Заходи теперь в любые наши сны…

      Хотя, быть может, все дело…

      В оглохшей слепой осени…

      «Я блуждаю в лабиринте грез…»

      Я блуждаю в лабиринте грез,

      Задыхаясь в смоге и пыли.

      Понимаю, что выход прост,

      Пока глаза мои не закрылись.

      Проснуться, очистить свой разум и сердце,

      Чтобы увидеть наконец в небе звезды.

      Это как, чтобы телу быстрее согреться,

      Необходимо раздеться,

      Одежду сбросить, зайдя домой с мороза.

      «Мы видим в толпе массу людей…»

      Мы видим в толпе массу людей,

      Но не замечаем лиц —

      Открытых, смотрящих на нас

      Горящих огнем глаз.

      На единицы блестящих идей

      Мы слышим миллионы пустых

      Сказанных нам фраз.

      Мы проезжаем километры в пути,

      Ища свой далекий

      Желанный такой Парнас,

      Но не видим вокруг себя мир,

      Что дает нам еще один шанс.

      Он громко кричит нам: «Смотри!»

      Он все еще верит в нас.

      «Счастья нам не дано…»

      Счастья нам не дано,

      Упущенное время нам не наверстать,

      Оно от нас стремится убежать

      Все дальше и дальше в бесконечность.

      А мы все по кругу за ним, по кругу

      Целую вечность бежим.

      Падая и снова поднимаясь,

      Колени разбиваем в кровь,

      Вновь падая и снова поднимаясь.

      А жизнь мелькает мимо,

      Как в немом кино.

      Как птицы в небе

      Кружатся и, словно в вихре, улетают,

      Картинки дней мелькают за спиной,

      Бросая отпечаток жизни в наши лица.