Гастроли Жигана. Сергей Зверев

Ох, Сашка, и романтик же ты неисправимый! – усмехнулся Панфилов. – С чего это ты взял, что за Гусевым не числится никаких грехов?

      – Но у нас же нет доказательств! – воскликнул Макеев. – Пока не доказано, что человек виновен...

      – Он не виновен? Так что ли? – перебил его Панфилов. – Презумпция невиновности? Как же, как же, слышали! Только я придерживаюсь противоположной точки зрения, когда речь идет о всех этих современных коммерсантах и руководителях крупного масштаба. Пока они не докажут мне, что они ни в чем не виновны, что за ними не числится ни одного погибшего от их руки или от их действия, равно как и бездействия, пока не убедят меня, что не украли свои миллионы рублей, да каких там, к черту, рублей – долларов! Каждого из них я буду считать виновным во всем, что я тут перечислил. И не надо ни в чем меня убеждать и разводить абстрактный гуманизм. Я сам был вполне конкретным коммерсантом-бизнесменом и прекрасно знаю всю подпольную кухню любой операции в этой сфере. Знаешь, раньше была поговорка: «Не пьют только язвенники и трезвенники». Так вот, среди коммерсантов ни в чем не виноваты только те, у кого руки не тем концом вставлены. А таких уродов очень мало, поверь мне...

      Тут он вдруг словно опомнился и хлопнул Макеева по плечу.

      – Впрочем, довольно об этом! – заявил он. – Выпить тебе действительно надо. Иначе у тебя начнутся необратимые процессы в психике.

      Макеев посмотрел на него в недоумении.

      – Переход от бурной самокритики к буйной радости может иметь серьезные последствия для твоей слабенькой «крыши», – ухмыльнулся Константин. – Если этот Гусев и убит, то не зря. Киллера я уложил, это точно, можешь не сомневаться. Он выбежал прямо на меня. А о судьбе Гусева мы сейчас узнаем, это не сложно.

      Константин тут же достал из кармана сотовый телефон и набрал номер «Дежурной части» на РТР. Представившись соседом Гусева по дому, он сообщил дежурному корреспонденту, что у них прямо напротив подъезда произошло происшествие со стрельбой, в результате которого убит директор аэропорта «Шереметьево».

      Как и предполагал Константин, его долго слушать не стали, а проворчав что-то по поводу маразма, в двух словах объяснили, что, во-первых, убит не Гусев, а нападавший на него человек, а во-вторых, на место происшествия съемочная группа уже выехала, а его попросили не мешать работать. Больше дежурный редактор Константину ничего не сказал, в трубке послышались сигналы отбоя.

      Но больше ничего Константину и не нужно было, он узнал все, что хотел.

      Сообщив обо всем, что удалось узнать, Макееву, он еще раз хлопнул его по плечу и потащил в ближайший ресторан. Макеев и в самом деле был несколько ошеломлен на его глазах вывернувшейся наизнанку ситуацией. Он машинально подчинялся Панфилову и следовал за ним.

      Панфилов купил бутылку французского «Лагранжа», придирчиво осмотрел его со всех сторон, внимательно принюхался, попробовал на язык и объявил:

      – Польша! Конечно, не Франция, но, по крайней мере, гораздо западнее Обнинска, в котором, как мне известно,