Колхозное строительство 6. Андрей Шопперт

нервно перебрал руками лежащие перед ним исписанные листки. Перевернул их, перехватив взгляд Петра.

      – Ты ведь понимаешь, Пётр Миронович, что в Москве я тебя оставить не могу.

      – Тесно вдвоём? – пропади оно всё.

      – Смешно. Хотел отправить тебя послом в Танзанию. Как думаешь, почему – только «хотел»?

      – Надо отвечать? Или это риторический вопрос?

      – Сделай милость.

      – Против Косыгин. Его в Свердловском зале не было. Против Гречко. Его тоже не было. Кто ещё? Ну, министров не считаем. А, конечно! Помпиду звонил, или сам де Голль?

      – Умнейший человек. И всё у тебя всегда получается – обидно даже. Всё правильно – плюс Семичастный и Цинев с Цвигуном. Один Устинов слюной брызжет. Я его понимаю. Мне ты тоже не нравишься, не наш ты человек. И не в деньгах дело. Ты всегда к цели не напрямую идёшь, а обойти преграды норовишь. Приспособленец. Карьерист.

      – Карьерист? Отправьте меня назад в Краснотурьинск. Я ведь в Москву не рвался, – Пётр наклонился над столом, приблизившись к Шелепину, – Отправите?

      – Нет, конечно. Чего это у нас члены Политбюро будут горкомами маленьких городков руководить! Ладно бы ещё Москвы.

      – Члены Политбюро? Москвы? Так вроде вы, Александр Николаевич, только что сказали, что не оставите в Москве.

      Теперь была очередь Шелепина юродствовать. Не стал. Взял из ящика стола красную корочку и положил перед собой. Потом толкнул Петру.

      – Кунаева застрелили из снайперской винтовки в аэропорту Алма-Аты. Место освободилось. Два места – в Политбюро и в Казахстане. Туда партия вас и пошлёт, товарищ Тишков.

      – Неожиданно. Кто застрелил?

      – Ищем. Ничего не ясно. Винтовка наша. Как бывший председатель Комитета склоняюсь к версии, что Семичастный высказал. США.

      – Знаете, Александр Николаевич, главную присказку сыщиков: «Ищи, кому выгодно»?

      Шелепин улыбнулся одним уголком рта. Пренебрежительно махнул кистью.

      – На меня намекаешь? Нет. Да и неизвестно, чего это Брежнев так отреагировал.

      А и в самом-то деле. Чего вдруг? Э, нет! Тут Кунаев сбоку. У Брежнева и в реальной истории инфаркт был, в августе или в сентябре 1968 года. Считалось, что из-за событий в Чехословакии. Сейчас октябрь – и вот он, инфаркт. История. Не свернёшь её с пути. Но тогда довольно легко отделался – а тут решила она подкорректировать достижения Петра. Вариант.

      – А в мире чего происходит?

      – Затаились все. Голоса-то сначала растрезвонили, а теперь и они молчат. Звонят главы государств, здоровьем Леонида Ильича интересуются.

      – Китай?

      – А что Китай? Что-то знаешь? – насторожился.

      Пётр мно-ого чего знал. Не специально – просто об этом все знают. Даманский. Вот уже через несколько месяцев. А потом – как раз на границе с Казахстаном. И ещё тысячи беженцев туда из Китая. Уже было, или ещё будет? Почти ведь война начнётся, и только срочный визит Косыгина в Пекин на обратном пути из Вьетнама её предотвратит. А во Вьетнам он полетит хоронить Хо Ши Мина. Весной. Есть ещё несколько