Прекрасные и обреченные. По эту сторону рая. Фрэнсис Скотт Фицджеральд

сказать, – с серьезным видом продолжал Ричард Кэрамел, – что на бумаге уже в первом абзаце рождается мысль, которую ты собираешься отбросить в сторону или же развить дальше. В разговоре в твоем распоряжении последнее высказывание собеседника… когда же просто размышляешь, идеи следуют чередой одна за другой, как картинки в волшебном фонаре, где каждая последующая вытесняет предыдущую.

      Друзья миновали Сорок пятую улицу, чуть замедлили шаг и закурили, выдыхая огромные облака дыма и пара.

      – Давай зайдем в «Плазу» и выпьем по эгг‐ногу, – предложил Энтони. – Тебе пойдет на пользу. Свежий воздух выгонит вредоносный никотин из легких. Ну что, согласен? А по дороге можешь рассказывать о своей книге.

      – Не хочу, если это наводит на тебя скуку. То есть нет нужды делать мне одолжение. – Слова торопливо выскакивали одно за другим, и несмотря на старания придать лицу безразличное выражение, оно обиженно сморщилось.

      – Наводит скуку? Да что ты! Вовсе нет! – вынужденно запротестовал Энтони.

      – У меня есть кузина, – начал Дик, но Энтони не дослушал и, широко расставив руки, с ликованием воскликнул:

      – Изумительная погода, верно? Заставляет чувствовать себя десятилетним мальчишкой. То есть именно такие ощущения следовало бы испытывать в десять лет. Сногсшибательно! О Господи! Вот я властвую над миром, а в следующее мгновение играю в нем роль шута. Сегодня мир принадлежит мне, и все так легко, так легко. Даже Пустота!

      – У меня кузина живет в отеле «Плаза». Прелестная девушка, пользуется популярностью в обществе. Можем зайти. Она проводит здесь зиму вместе с родителями. Во всяком случае, в последнее время…

      – Не знал, что у тебя появились кузины в Нью-Йорке.

      – Ее зовут Глория. Она из Канзас-Сити. Матушка – практикующая билфистка, а отец несколько туповат, зато истинный джентльмен.[2]

      – Что они собой представляют? Подходящий литературный материал?

      – Во всяком случае, стараются. А папаша то и дело твердит, что недавно встретил потрясающий персонаж для романа. Потом примется рассказывать о каком-то придурковатом приятеле и непременно закончит словами: «Вот настоящий герой, словно для тебя создан! Почему его не описать? Всем будет интересно». Или начнет распространяться о Японии, Париже или другом всем известном месте, а при этом приговаривает: «А написал бы ты об этом месте? Так и просится в роман или рассказ!»

      – А девушка? – небрежно поинтересовался Энтони. – Глория… Глория, как ее там?

      – Гилберт. Да ты о ней слышал. Глория Гилберт. Посещает вечера танцев в колледжах. В общем, девушка известная.

      – Слышал это имя.

      – Симпатичная. По правде сказать, чертовски хорошенькая.

      Они дошли до Пятидесятой улицы и свернули на Пятую авеню.

      – Вообще-то молоденькие девушки меня не интересуют, – нахмурился Энтони.

      Он слукавил. Хотя Энтони и считал, что среднестатистическая дебютантка день напролет говорит

2

Билфизм – одно из оккультных течений, популярных в начале ХХ века.