Там, за горизонтом. Александр Сапегин

должность серого кардинала умело подхватил вожжи – вот что я думаю. К тому же у него появилась «кукушка», вполне возможно, что птица сия и вожжи с уздой подхватила.

      – Не за вашей ли спиной творились непотребства? – губ Валентины коснулась саркастичная улыбка.

      – За моей, каюсь, глупо отрицать очевидное, – провожая взглядом стайку воробьёв, ответил Михаил.

      Чирикая во всё горло, серые пернатые комочки срывались с кустов и деревьев, устремляясь за машиной, словно крича: «Возьмите нас с собой!» В образовавшейся пустоте птицы выглядели потерянными. Живя бок о бок с людьми, пернатые приспособились к шуму, мельтешению транспорта и толпам людей, а тут их привычный образ жизни рухнул в одночасье. Голуби, сидящие на карнизе почтамта, не вызывали того отклика в душе, который был свойственен растрёпанным воробушкам. Для родных не была секретом нелюбовь к крылатым помойным крысам, загадившим все памятники, а вот воробушков было жалко. Сколько их не переживёт весны? Тьма.

      – Па-а-ап! – Сашкин палец ткнул в сторону джипа, выскочившего из-за поворота.

      Под аккомпанемент визга покрышек продукт японского автопрома взметнул облако сажи и перегородил дорогу.

      – Зуб даю, Колян с друзьями пожаловал. Сын, включи связь с салоном.

      – Готово, пап.

      – Хорошо. Антон, тут комитет по встрече пожаловал, будь готов.

      – Понял, – донеслось из динамика.

      – Валя, бойца нашего я с утра проинструктировал, а про дам не подумал. Ты как, пару раз в воздух пальнуть сможешь?

      – Обижаете, сорок восемь в тире выбивала в лучшие годы. Эх, если бы ещё и этот шпалер заранее пристрелять. – Охренеть, ну нет слов! Нет, ну блин, королева в шоке. Видел, сын, какие учителя словесности встречаются в школах, а? Валькирии!

      – Пап, тебе звонят! – Сашка протянул отцу мобильник. – Дядя Коля.

      – Кто бы сомневался. Послушаем, что этому деятелю надо, – пробормотал Михаил, укладывая на колени «укорот».

      – Здоров, Палыч! – донеслось из трубки.

      – Ну трям, коли не шутишь, – притормаживая, ответил Михаил.

      – Тормози, разговор есть.

      – Тормозят тормоза; я гляжу, ты не один, сколько вас там, трое? Моя там не с тобой, нет? Хотя о чём я, друзья друзьям рога не наставляют, хотя какой ты мне друг. Так сколько вас там, ты не ответил.

      – Трое, трое, – высокомерное презрение и злорадная ухмылка чувствовались даже через динамик трубки.

      – Ну и разговаривайте на троих. – Прикрыв рукой трубку, Михаил натурально зарычал в устройство связи с салоном: – Боец Антоха, по сигналу выпрыгиваешь и скрываешься за автобусом, берёшь под прицел дорогу за перекрёстком, вдруг они там кого на прикрытие выставили. Ни в коем случае вперёд не суйся и мне биссектрису стрельбы не перекрывай. Остальным лечь на пол и не отсвечивать! Сашка, пригнись, тебя это тоже касается, и не дай бог нос наружу высунешь! Понял меня? Похоже, ребята настроены на агрессивные переговоры. Как он меня просчитал, сука. Вот же тварь!

      – Нехорошо, ты,