Птичка. Маленький страж. Ксения Кураш

одой девушке без особых умений монеты платили неохотно. Вот и теперь, получив свои гроши за месяц сбора клубней нехеса, я шла домой и думала, как нам пережить надвигающиеся дожди. В мокрый сезон заработать становилось практически невозможно.

      Прошагав половину захудалого района, в котором я выросла, увидела, наконец, свой дом. Непроизвольно накатило какое-то облегчение. Хотя бы жилище у нас с тёткой имелось свое. Не приходилось ютиться по съёмным лачугам, как некоторым беднякам.

      Плотно притворив за собой расхлябанную калитку и накинув на столбик металлическое кольцо, пошла к дому. Между плитками старой дорожки пробивалась трава, разрушая кладку. Эти каменные пластины выкладывал ещё мой отец. А через 5 лет после моего рождения их с матерью изгнали, не позволив забрать меня с собой.

      – Мариш? Это ты?– входная дверь дома приоткрылась, бросив на крыльцо полоску жёлтого света.

      – Я, тётя. Это я.

      – Слава Амадею, дождалась. Ты сегодня задержалась дольше обычного,– голос родственницы и вправду был обеспокоенным.

      Я поднялась на крылечко. Из дверного проёма привычно пахнуло запахом каши и травяного чая.

      – Так уж вышло,– со вздохом облегчения я сгрузила свой рюкзак на пол. Нехес весил прилично.– Забери клубни, тётя. Завтра вычищу и засушим.

      – Вам заработок корнями выдали, что ли?– тонкие сморщенные пальцы принялись распутывать завязки на горловине переноски.

      – Немного,– буркнула я, отворачиваясь от женщины. Не признаваться же ей, что я их просто-напросто украла. Вины своей я не чувствовала, нас тоже фактически обокрали при расчёте. Поэтому, можно сказать, взяла честно заработанное.

      Каша была не самая вкусная. С готовкой у тётки было не сказать чтоб благополучно. Аристократок не учили готовить в принципе. А она выросла в эпоху расцвета нашего рода, в богатом доме, в окружении нянек и слуг. В отличие от меня. Мой давно исчезнувший родитель ушёл из дворца, встретив мать. И я родилась в этом самом домишке. Пять лет гордая родня терпела этот позор, а потом, под благовидным предлогом извергнула родственничка из семьи и приказала удалиться. За дитя, то бишь за меня, вступилась старшая сестра отца. И её тоже выгнали. Так мы с ней и жили. Пока была жива бабушка, мать тётки и отца, она поддерживала нас деньгами, а потом мне пришлось идти работать.

      Я с детства отличалась буйным нравом. Лекции дражайшей родственницы пролетали мимо моих ушей как холодный ветерок перед зимой. Какие могут быть манеры и воспитание благородной девицы в стае таких же оборвышей? Я росла. Училась хитрить, воровать и защищать себя. А тётка плакала над моими разбитыми коленями и багровыми синяками, проклиная судьбу и род. Надо отдать ей должное, родителей и меня она никогда ни в чем не обвиняла. Хотя могла, наверное.

      Не слушая её бурчание, я доела свой ужин и запила все тёплым крепким отваром.

      – Тётя Руза, я завтра пойду в Школу. Узнаю, может, Наставник сможет помочь с работой на время дождей.

      Тетка отвлеклась от нехеса и выпрямилась.

      – Мариша, снова в эту дурацкую Школу?

      – Эта дурацкая Школа научила меня выживать. Или ты хотела бы, чтоб меня записали с детства в уличные шлюхи?

      Тётка моментально стала пунцовой. Замужем она не была, какой родовитый жених возьмёт изгнанную? А городских жителей в качестве супруга она не рассматривала вовсе. Поэтому тема хоть какой-то близости между мужчиной и женщиной вызывала у неё яркий румянец.

      – Что ты говоришь, Мариш?

      – То и говорю. Наставник научил меня драться. Научил не сдаваться. Если б не он, мы бы с тобой уже умерли с голоду. И только благодаря ему, я имею хоть какой-то вес на этих улицах.

      Руза ничего не ответила, только опустила голову. Она все это тоже понимала и ворчала скорее просто по привычке.

      – Ты сегодня лекарство принимала?

      – Да.

      – Насколько ещё хватит?

      – На неделю точно.

      – Хорошо. За неделю я уж точно что-нибудь придумаю.

      – Иди спать, Мариш. Я нехес сама почищу. Ты устаёшь сильнее, чем я.

      Я внимательно посмотрела на неё и, кивнув, отправилась к себе. Заглянула по пути в умывальню. Да, она у нас имелась. Заслуга отца, аристократы не приучены хлюпаться в тазах посреди кухни. Домик он строил для себя, чтобы было удобно жить. Вымывшись, просто упала на кровать и закрыла глаза.

      Завтра нужно будет очень постараться.

      1.2

      Я поднялась рано. Спать до обеда могут те, кому не нужно беспокоиться о еде на сегодняшний день. А мне приходилось. Тетка еще спала. Это к лучшему, не придется выслушивать очередную порцию причитаний. Я забросила в рот остатки холодной вчерашней каши, выпила кружку воды и вышла на улицу.

      Уже прилично подмораживало по утрам. Наступление дождей не за горами. Вот-вот хлынет с небес вода, сначала размягчая, а потом сковывая землю на долгих три месяца. Я поежилась. Встающее солнце тепла пока не давало, а куртка моя была тонкой и достаточно потрепанной. Шагая по улице, разглядывала