Я Госпожа Громова. Юлия Витальевна Кажанова

скажет, что сложного жить в доме богача и иметь все блага? И лишь единицы догадываются, как эти стены давят. Лицо сводило от притворных улыбок. Мне ни раз хотелось поругаться с Борисом, из-за того, что я просто устала от всего, но как я могла? Поэтому терпим и мило улыбаемся.

      И вот вчера я поняла, что эти стены никогда не отпустят меня, и теперь наконец-то я могу высказать Громову все, что хочу. Глядишь, ему не понравится такая не идеальная жена, и он передумает.

      Видно, я так задумалась, что почти пропустила разговор врача.

      – Отдых, сон, правильное питание и почаще. Судя по увиденному, девушка истощена и вымотана. Мистер Громов, я бы посоветовал вам куда-нибудь съездить с женой и просто отдохнуть. Желательно тихое место. Так же у Милены Олеговны явные признаки простуды, не хотелось бы, чтобы это вылилось в бронхит или что хуже. Список лекарств написал. Не бойтесь, я знаком с историей болезни вашей жены ранее, и все подходит. Я вызвал медсестру, она сейчас должна приехать и все привезти. Так же она поставит капельницу и будет приезжать к вам через день, чтобы следить за состоянием пациентки. Как придут результаты анализов, сразу сообщу.

      Борис на это лишь кивал и пристально следил за мной. А что, да, мне стыдно. Сама себя довела до такого состояния. А вчерашняя истерика стала завершающей точкой. Но в этом виноват Он!

      – Спасибо, Петр Игоревич, я все запомнил, и не волнуйтесь, исполню всё, что вы сказали!– с каким-то предвкушением вымолвил Борис, и довольно мне улыбнулся. Я же лишь фыркнула и отвернулась.

      – Милена, поправляйтесь, я зайду через недельку.

      – До свидания,– пропищала, так как горло сильно саднило. Все же вежливой надо быть несмотря на болезнь.

      Доктор ушел, и комната опустела. И только я думала расслабиться, и опять поспать, как с меня нагло сдернули одеяло. От испуга чуть не подорвалась с кровати, а это оказался Громов.

      – Ты что творишь!– надо же, у меня даже голос прорезался от злобы. Он точно собрался меня лечить, а не в могилу свести?

      – Надо тебя переодеть, ты вся мокрая,– как ни в чем не бывало, усмехнулся он, и подошел ко мне.

      И я только сейчас заметила, что сорочка и, правда, влажная.

      – Я сама, только дай, во что,– попросила, с трудом садясь. Голова тут же закружилась и меня затошнило. Упав на подушки, заметила, что перед глазами плещут белые мушки.

      – Это я сам, лежи и отдыхай. Ты же слышала, что врач сказал,– легкими и быстрыми движениями, меня шустро раздели. Даже нижнее белье сняли, от чего мне стало стыдно.

      – Борис, не надо,– прошептала, закрываясь руками. И чего я голая лежу на постели, а этот тиран куда-то ушел!

      – Милена, мне не сложно поухаживать за собственной женой. Ты же помнишь, что нам говорили в ЗАГСе? И в здравии, и в болезни – всегда вместе,– этот нахал еще и шутит!

      – У нас была не настоящая свадьба, – напомнила, вздрагивая от чего-то прохладного. Оказывается, Громов уже вернулся, и теперь обтирал моё тело влажным полотенцем.

      – Прости, душ и ванну пока нельзя. А это малое,