Догнать и жениться!. Виктория Волкова

хмыкнула Катя, отвечая давно умершей старухе. – Каталась бы по полигонам где-нибудь в тайге. Вышел, бабуля, твой Плотвичкин в отставку капитаном, даже до майора не дорос!»

      Она отмахнулась от вздорных мыслей и уставилась в проем палатки, прикрытый лишь тонкой москитной сеткой.

      – Хорошо здесь, – прошептала, засыпая. – Воздух свежий.

      А проснулась от Митькиного храпа и перегара, провонявшего всю палатку и округу.

      – Твою мать, – гневно хмыкнула Катя, вылезая наружу. Чуть в стороне от озера висела полная луна, где-то в траве слышался шелест, видать, копошилось какое-то животное или птица.

      – С ума сойти, – прошептала чуть слышно Катя и полезла обратно в палатку будить Плотвичкина.

      Но Митька спал как убитый. Катя осторожно обошла кое-как обустроенную стоянку и, найдя под деревом пустую водочную бутылку, поняла, о какой рыбалке Плотвичкин вел речь.

      – Удочки не брать, из автобуса не выходить, – пробурчала она под нос старый анекдот и, повинуясь инстинкту, полезла в сумки приятеля. Нашла в рюкзаке бутылку водки и еще одну на дне пакета с продуктами.

      – А ты, Наумова, зачем в этот автобус влезла? – отругала она саму себя, прекрасно понимая, что теперь Митька проспит до обеда, потом усугубит бутылочку и снова заснет.

      «Судя по запасам, я тут на неделю застряну. Бурыч мне этого точно не простит. Отпуском, конечно, я эти дни закрою, и с работы никто не уволит. Но тратить неделю, запланированную для отдыха в Турции, на ожидание, когда проспится Плотвичкин, тоже не собираюсь», – раздраженно подумала Катерина и сначала решила дождаться утра. Но потом, оглядевшись по сторонам, поняла, что долго тут не выдержит. Она достала из автомобиля любовника свой кожаный рюкзак и рассеянно воззрилась на оставшиеся в телефоне пятнадцать процентов зарядки. Потом заглянула в палатку, где, развалившись по всему матрасу, храпел Митька. Катя с сарказмом пробормотала: «Прощай, любовь моя!» и решительно направилась к дороге, намереваясь поймать там попутку до города.

      Она прекрасно помнила, что нужно дойти до большой лужи, а за ней сразу поворот на асфальт.

      «Жаль, что я машину не вожу, – внезапно подумалось ей. – Но и угонять Митькину Ладу Приору все равно бы не стала».

      Идти ночью по безлюдной дороге показалось Кате меньшим из зол. Все лучше, чем сидеть на берегу рядом с Митькиным телом, ожидая, когда этот придурок проснется.

      «Тут до города недалеко, если через поля, – вспомнилось ей. – Но лучше все-таки поймать машину», – поостереглась она, прекрасно понимая, что прошло двадцать лет с тех пор, когда она трусливым зайцем неслась не разбирая дороги. И многое, если не все, изменилось в округе. И на полях уже давно ничего не растет. Везде появились какие-то строения, обнесенные заборами, и напрямую пройти вряд ли удастся.

      За своими раздумьями Катерина не сразу услышала шум приближающегося автомобиля, а когда повернулась, заметив свет фар, помахала рукой.

      – Подвезите, куда можете, – попросила она рыбака-пенсионера, в неурочный час возвращавшегося домой.

      – Где