Ведьмина поляна. Василий Головачев

а то много мороку.

      – Да понял я.

      – Да уж, – усмехнулся Сан Саныч, – мороку от нас много, если все полезем в их мир.

      Кот в коробе царапнул когтями стенку.

      Любава оценивающе посмотрела на короб.

      – Властиша?

      – Что, простите?

      – Миелов або мяут, чует поразише.

      – Наш проводник.

      – Звер лове натино, хищу живе. И што таве другари делом?

      Максим догадался, что имела в виду беглянка.

      – Мы хотели проверить, не потеряла ли ведьмина поляна свой секрет. Вы сказали – это переход.

      – Переходи огурто многае, гэта опасень. Ино буди морок по земи испокон времати. Погибель всих!

      – То есть если не заблокировать портал… э-э, переход, мир погибнет?

      – Напрочь!

      Максим встретил затуманенный взгляд Ильи.

      – Расскажи ей про тех двух бандитов, что за котом охотятся, – сказал инженер.

      Любава вопросительно посмотрела на Максима.

      – Ко мне дважды приходили какие-то нехорошие парни, требовали отдать кота или убить.

      Девушка нахмурилась.

      – Оне вже проникати к нам за Грань.

      – Кто – они?

      – Ваши сбрендивша вбивци, – почти по-русски сказала Любава. – Оне пытко пересечь Рось и вдрати в Уерод. Нелюди.

      Друзья переглянулись.

      – Интересно, кого она имеет в виду? – проговорил Александр.

      – Кажется, я понял, – задумчиво произнёс Максим. – Уж не украинские ли это нацики объявились в наших лесах? Бегут после разгрома.

      – В какой-то Еурод.

      – Вороги, – услышала военкома девушка.

      – А вас кто преследовал?

      – Медвор, – поняла она вопрос, – також древни слугха морока предков. Ходи к вам за Грань, не боятися ни остремя, ни опалеми. Мразь!

      – Эт точно, – согласился Сан Саныч.

      – В таком случае вам возвращаться опасно.

      Любава оглянулась, продолжая хмурить красиво очерченные брови.

      – Скоро подойды дружни со браты.

      – Может, пойдёте с нами?

      Любава с сомнением посмотрела на друзей, что-то решая, но ничего сказать не успела.

      В кустах за спиной Максима послышался треск, он оглянулся и увидел мелькавшие за деревьями почти неразличимые в сумраке леса фигуры в камуфляже.

      Глава 8

      Фёдору Трофимовичу Лещине пошёл восемьдесят четвёртый год, но это был ещё достаточно крепкий старик, изъявивший желание остаться в Гнилке, где он прожил все свои годы. Из деревни он решил не уезжать, хотя в ней уцелело только два дома: его хата-пятистенка почти столетнего возраста и дом Варсанофия Ивановича, жившего через два двора. Остальные строения либо рухнули от старости, либо стояли заколоченные.

      Гнилку давно списали чиновники райцентра Жуковка как бесперспективную, дороги к деревне заросли травой, и от Сещи до неё доехать было сложновато. Когда у Фёдора Трофимыча была пегая лошадка Красуня, он иногда ездил в Жуковку, имевшую магазин, клуб и базар, да и недалеко стояла военная база со своим