Время великих реформ. Золотой век российского государства и права. П. В. Крашенинников

святыней наряду с Богом, Отечеством и Монархом. Именно святыней, которая должна каким-то чудесным образом утишить русское общество, привести его в равновесие, а не средством гармонизации общественных отношений, сочленения прав и свобод граждан.

      Главный проповедник легализма «бульдог Фемиды»[29] Г. Р. Державин был в 1802 г. назначен первым министром юстиции Российской империи, но спустя 13 месяцев был отставлен. Поэт Державин набил руку на восхвалении Екатерины, Павла и Александра, а чиновник Державин составлял проект российской «конституции»[30], призванной ограничить их полновластие, данное от Бога.

      Его истовое поклонение второй после Бога святыне – абстрактному Закону, стоящему выше монарха, – уже выглядело слишком архаично для молодых реформаторов.

      Сначала Александр пошел по проторенному пути и актуализировал работу Комиссии для составления законов Российской империи, созданную еще Екатериной II и реанимированную Павлом I, во главе с графом П. В. Завадовским. Некоторое время в этой комиссии работал и А. Н. Радищев, возвращенный Павлом из сибирской ссылки и помилованный Александром, – его труды хорошо знал двор. Александр по собственной инициативе пригласил его в комиссию, однако в 1802 г. Радищев умер.

      Сначала комиссия состояла при самом императоре, и работа в ней шла ни шатко ни валко. В октябре 1803 г. она была передана в министерство юстиции, которое возглавлял П. В. Лопухин. Комиссией руководил товарищ (заместитель) министра юстиции Н. Н. Новосильцев, секретарем Комиссии назначили немецкого ученого, работавшего в Лейпцигском университете, – Г. А. Розенкампфа.

      «Пока Розенкампф учил русский язык и русские законы, по служебной лестнице быстро поднимался Сперанский, давно уже заинтересованный делами комиссии, на поприще которых ему можно было отличиться. Вступив в 1808 году в комиссию, Сперанский после поездки в Эрфурт, которая укрепила его прежние симпатии и взгляды, а также дала ему твердую поддержку в государе, принялся со всею своею энергией за новую работу»[31].

      Михаил Михайлович поднялся на высшие бюрократические посты с самых низов: у его семьи, по-видимому, не было даже фамилии. О жизни и судьбе этого выдающегося государственного деятеля нами написано уже немало[32], однако и в этой работе при характеристике деятельности императоров Александра I и Николая I без него не обойтись.

      Отойдя от внешнеполитических забот – многочисленных неудачных сражений с французской армией в составе разнообразных коалиций – и заключив с Наполеоном Тильзитский мир 25 июня 1807 г., Александр Павлович вернулся к реформе страны. Разочаровавшись в тактике «бури и натиска», провалившейся вместе с Негласным комитетом и проигранными военными кампаниями, он решил отдать дань постепенности и учредить саморазвивающийся механизм, создающий различные государственные институты, которые постепенно переменят к лучшему всю российскую жизнь. Проще говоря, создать

29

Так в донесении Талейрану аттестовал Державина за его «законническое» рвение один из французских агентов. (См.: Шильдер Н. К. Император Александр I: его жизнь и царствование. В 4 т. СПб: Изд. А. В. Суворина, 1904–1905. Т. 2. С. 286).

30

Имеется в виду проект Державина о преобразовании Сената, известный современникам под именем конституции, или кортесов, и в котором предлагалось разделение властей. «Трое тогда ходили с конституциями в кармане: Державин, кн. Платон Зубов и гр. Никита Платонович Панин, с конституцией английскою, переделанной под русские нравы и обычаи. Новосильцеву стоило большого труда наблюдать за царем, чтобы он не подписал котораго из этих проектов». (Жизнь Державина по его сочинениям и письмам и по историческим документам, описанная Я. Гротом. СПб: Изд. императорской Академии наук, 1880. С. 788–796). Конституцией в то время называли любую схему организации власти, даже в Англии, у которой конституции никогда не было; к слову, нет и сейчас.

31

Шершеневич Г. Ф. Курс гражданского права. Т. I: Введение. Вып. 2. 1901. С. 408.

32

См.: Крашенинников П. Семь жизней графа Сперанского. М.: Эксмо, 2021.