Завтра война. Сергей Семенович Монастырский

даже в ипотеку могли купить только достаточно благополучные и обеспеченные люди, и потому жизнь здесь была спокойная, уютная, без войны и особых скандалов.

      Дворники мели чисто, автомобили не заезжали на газоны и детские площадки не стояли с разбитыми горками и не блестели горами пустых бутылок.

      …Июньская ночь нависла, сверкая звездами под крышей этого дома, и луна, заглядывая, пыталась пробиться сквозь неплотные шторы квартиры номер сто двадцать шесть на пятом этаже одного из подъездов.

      В маленькой спальне, освещенной приглушенным светом ночника, раскинувшись на кроватке посапывала двухгодовалая маленькая девочка, а за стенкой в гостиной, превращенной на ночь раскладным диваном в спальню её молодых родителей, ее мама и папа.

      Лежали, обнявшись лицом к лицу не размыкая губ, и не выходя друг из друга.

      – Не шевелись! – шептала Катя, в истоме ощущая внутри себя пульсирующий член Михаила.

      – Я так долго не выдержу! – так же счастливо прошептал он, еще крепче прижимаясь к ее телу.

      Так они лежали и целовались, пока неистовая сила не толкнула их бешено навстречу друг другу. И уже не разбирая, что и как нужно делать, тела их покатились по постели, и одеяло скатились на пол, и простынь была скользкая, и только, когда головы их оказались опять на подушках, остановили этот волшебный танец. Но музыка не смолкала, она тихо еще плыла по комнате, укрывая их раскинувшиеся в изнеможении тела.

      Они лежали и молчали. И сил не было что-то сказать и не хотелось о чем-то еще говорить!

      – Неужели это будет всегда? –прошептала Катя.

      – Нет. Только до девяносто! А потом это будет через день, – обнял ее Михаил.

      – Я про любовь!

      – А я про что?

      – Значит, ты любить меня будешь через день?

      – Не придирайся к словам. Любить буду всегда!

      – До девяносто устанешь!

      – Такую девочку как ты – нет!

      – Все так говорят. Потом девочки становятся тетеньками, а их бывшие мальчики, приходя с работы, вместо поцелуев спрашивают: – Где мой борщ?!

      – Тебе повезло, ты знаешь, я не люблю борщ!

      – Ну, что ты там любишь!

      – Я люблю тебя!

      – А я тебя!

      …Девочка зашевелилась, заскрипев кроваткой.

      Катя инстинктивно вскочила и как была голой, бросилась в детскую и долго не возвращалась.

      Миша поднялся и пошел за ней.

      Катя, нагнувшись над кроватью, рукой поглаживала дочку и что-то ей шептала похожее на колыбельную.

      Он обнял ее сзади, и они счастливо стояли, глядя на тихо посапывающего ребенка.

      … Ночь проходит, и ее волшебство будит утро с его непрошенными заботами и дневными проблемами.

      Катя не отходила от плиты, где вскипала молочная каша для ребенка, переходила к столу, где на спех резала бутерброды и выключала кофе машину. Михаил добривался в ванной, дочка отказывалась есть, размазывая кашу по столу, звонил мобильник, напоминая о том, что нужно взять из запланированного вчера.

      … Наконец, последний поцелуй и рабочий день начался.

      … В двенадцать часов дня позвонила Катя.

      – Миш, приезжай я больше так не могу!

      – Что случилось?

      – Этот козел опять на гармошке играет. А мне надо ребенка укладывать!

      – Николай Иваныч что ли?!

      – Ну, а кто еще?! Миш, приезжай, я с ним воевать не могу! И ребенка уложить не могу! Мне что делать?!

      – Ну, позвони ему и скажи!

      – Сам позвони и скажи! Кто у нас мужчина, в конце концов! А этот козел из-за своей гармошки ничего не слышит!

      … «Козлом» был новый сосед, появившийся на лестничной площадке три недели назад.

      Три месяца до этого, сменяя друг друга в этой квартире, работала строительная бригада. Как водится в этих случаях лестничная площадка была уделана цементной пылью, на площадку высыпались демонтированные материалы и складывались новые.

      Всего квартир на площадке было четыре, и когда сдружившиеся за прошедшие три года соседи пытались урезонить отделочников, те только ухмылялись.

      – Это еще ягодки! Вот когда все соседи сюда заедут, тогда о нас как о рае небесном вспомните.

      И поведали, что квартиру эту получил от застройщиков некий пенсионер, в качестве выкупа за его развалившуюся часть дома, на месте которого, наряду с другими частными домами, застройщик затевал новое строительство.

      – Представляете, – рассказывал бригадир отделочников, – только в туалете мы ему три раза плитку меняли! Все цвет не нравился! И когда, наконец, понравился, зашел со своей бабой, покрутил носом, и спрашивает: – А где биде?!

      До сих пор у него был сортир на улице, с дыркой вместо унитаза, а тут: – А где биде?! Слово-то такое, откуда знает?!

      Биде ни в одной из купленных квартир за свои деньги ни у кого из соседей не было. И поэтому все