Убить Гиппократа. Елена Сазанович

общем, и то и другое. – Валька почесал затылок.

      …Ада с первого взгляда возненавидела Вальку. Она не могла простить ему гжель. Валька же не умел ненавидеть. Но все понимал. А этого было вполне достаточно. Возможно, в том числе и поэтому мы практически перестали видеться с Лисом…

      Повисло неловкое молчание, которое разрядил мелкий дождь.

      – Знаешь, Гиппократ, пойдем-ка ко мне. Мы тысячу лет не виделись! Посидим, вспомним. – Валька запнулся. Он не помнил, что можно вспомнить. – Вообще просто посидим.

      Я посмотрел по сторонам.

      – Так ты уже в центр перебрался?

      – Странный ты, Герка. Годы идут, все течет, все изменяется. У кого-то в лучшую сторону, у кого-то наоборот. А ты словно застыл во времени. Я вот переехал. В центр. Кто-то, у кого в худшую, уехал подальше. А ты… Ты, Герка, все на одном месте?

      – В общем да… Хотя… Хотя вот подумываю о другой работе.

      – А! Давай сегодня же вместе и подумаем. У меня.

      Я был готов пойти к Вальке. Тем более что в этом случае исчезала необходимость в сегодняшней деловой встрече. С появлением Вальки у меня появлялся шанс… Хотя я вдруг подумал, что Лис пригласил меня из вежливости. И у него нет желания принимать гостей. И когда я осторожно отказался, Валька облегченно вздохнул.

      – Жаль, ну да ладно. В другой раз обязательно.

      – В другой раз.

      – Знаешь, дружище, позвони-ка ты мне завтра. Окей? Только обязательно! Думаю, смогу тебе помочь. Только позвони! Не выламывайся. Я не шучу. У нас тут перестановка кадров намечается. Что-нибудь точно придумаем, вот увидишь. Не вешай нос!

      Валька говорил быстро, словно извинялся. Но я почувствовал, что насчет работы он не лгал. И искренне желал мне помочь. А я знал, что помочь он сможет. Лис был человеком слова. И дела тоже. Дела, пожалуй, даже в большей степени.

      Иришка все это время молчала. Я даже забыл про нее. Как и про их добродушную собачонку, бегавшую вокруг нас. Они были такие тихие, ненавязчивые, милые, что я вновь с ужасом вспомнил Аду. Катись ты, Ада, в ад!.. И я почти с благоговением посмотрел на Иришку. Она улыбнулась. У нее была очень приятная улыбка.

      – Очень рада нашей встрече, Гера. Вы позвоните. Валя умеет держать слово.

      – Да, знаю. – Я крепко пожал руку Иришке…

      Черт побери! Не женитесь на стюардессах! Даже если очень любите небо. Потому что к небу стюардессы не имеют никакого отношения. Они даже его не видят, не слышат, не понимают. Самые земные на земле – стюардессы! Как моя Ада. Жить стюардессой было у нее в крови. Даже когда она уже не смогла летать, на земле она оставалась тоже стюардессой, то работая в каком-то баре, то организовывая какие-то фестивали, то устроившись каким-то риэлтором.

      В сущности, все это не имело никакого значения. Ада оставалась прислуживающим и очень активным персоналом. Мечтающим о нужных знакомствах. И стреляющим хорошенькими глазками налево и направо. Хотя редко попадающим в цель. (Впрочем, в меня попала…) И все время ей нужно кому-то что-то подносить…

      Не женитесь на тех, кто подносит. Это потом… Потом, потом, когда женитесь, уже сами решите – что