Трехликая сторона. Последний Листопад. Роксана Форрадаре

боевых действий между двумя кланами. Энас распустила их, своих рьяных добровольцев, не сумевших достигнуть цели и вынужденных теперь затаиться в Южном лесу, пережидая глобальную смуту Трехлистного мира. Только один представитель ее героического полка остался в Аганде – мужчина в выцветшей рубахе и с отстраненными, мечтательными глазами, никак не сочетающимися с его суровой внешностью: широкими плечами, короткой жесткой бородой и сильными, привыкшими к физическому труду, руками. Он сидел в темнице, и про него давно уже забыли. Никому не было дела до плененного несколько месяцев назад недоколдуна, и было удивительно, что он до сих пор не распрощался с жизнью, ведь еду ему не носили уже много дней. Узнав о нем, я начала изредка наведываться в подвал, чтобы не забыть, как звучит проклятье. По моей просьбе он прилежно повторял стихотворение и умолкал, уводя меланхоличный взгляд в сторону. Спокойный, послушный и кроткий, этот заключенный сильно выделялся среди других последователей чародеев, с которыми мне доводилось сталкиваться. Они бешено и даже радостно вопили о грозящем соперничающим кланам вымирании, не беря в расчет, что их священный идол, Колдунья Первого Листопада, поделилась с ними знанием только ради предотвращения этого самого вымирания. Они ненавидели ассасинов, ненавидели рыцарей, но с фанатизмом выполняли Ее указания – мужчина же передо мной оставался равнодушным. Таким же равнодушным, как утопленницы с озера.

      – Я не маг, – сказал он в ответ на мой нескромный вопрос насчет его принадлежности к третьему Листу. – Их больше не существует.

      Дальнейшие попытки разговорить его ни к чему не привели, и вскоре я перестала ходить в темницу. Потом подписала указ об освобождении странного пленника и благополучно о нем позабыла. Это был последний указ, который я сделала сидя на троне. Со следующего же дня первое право отдавать различного рода распоряжения перешло к Зонбу. Его, молодого и не имеющего за плечами высокого статуса, не слишком охотно признали королем, но все же признали, хотя официальная церемония бракосочетания так и не состоялась. На нее мы оба попросту не захотели тратить время, заваленные множеством организационных вопросов. Зонб покинул Аганду уже через неделю после того, как мы официально объявили себя парой: отбыл в Верч, командовать ассасинами на главном фронте. Почти сразу к нему должен был присоединиться и Лись, однако каждый день я задерживала его в крепости под самыми разными предлогами.

      – Только не завтра. Мне понадобится твоя помощь.

      – Кира, я уже третий месяц торчу без дела. Так не может продолжаться, – твердо отозвался Лись. – Лучше объясни, почему ты в итоге выбрала его?

      Мы забрались на крепостную стену и расселись между зубцами так, что не видели лиц друг друга. Я свесила ноги в двадцатиметровую пропасть, оканчивающуюся бурной рекой, обвивающей Аганду подобно сытой толстой змее, и на удивление не почувствовала ни малейшего намека на боязливый трепет, который испытывала ранее перед большой высотой.

      – Почему, а? Ведь