Аглая Арис. Сердце полемарха – 2. Айлин Лин

раздалось сбоку от двери.

      Геракл стоял, прислонившись мощным плечом к стене и заинтересованно смотрел на меня. В глазах его плясали весёлые искорки.

      – Спасла Медузу Горгону? – правая бровь любимого чуть выгнулась, придавая его лицу ещё большее озорство. – Иди ко мне, – прошептал он, распахивая объятия.

      – Помогла, – ответила я, делая шаг к нему и утопая в кольце сильных рук. – Просто помогла.

      – Ну да, конечно, – хмыкнули мне в волосы. – Ты всегда будешь спасать всех подряд?

      – Да, – просто ответила я, вдыхая запах родного человека.

      – Пойдём?

      – Пойдём, – не думая, согласилась я.

      – Даже не спросишь куда?

      – Нет. А вообще-то да, куда?

      Геракл, откинув голову, рассмеялся.

      – В храм. Нам пора стать мужем и женой.

      Глава 3

      Храм представлял собой монолитное высотное здание в три этажа. Светлые каменные стены отражали солнечный свет и казалось, что от строения исходит лёгкое сияние.

      – Как красиво! – восхитилась я, замирая у подножия широкой лестницы. Гер держал меня за руку, переплетя свои пальцы с моими, а я не могла насмотреться. В этой части города мне ещё не приходилось бывать, впрочем, я всё своё время проводила в доме полемарха и занималась его благоустройством.

      – А как же все те обряды, что предшествуют бракосочетанию в Греции? Мы их пропустим? Я спрашивала о них, и, как оказалось, местные вступают в брак в основном зимой в честь божества брака – это либо Гера, либо Гименей. В течение месяца ему (божеству) также нужно приносить особые жертвы. Ряд церемоний окружает передачу невесты из дома ее отца в дом ее нового мужа. По идее я должна была ещё принять брачную ванну, – не удержалась от улыбки я, – ведь эта ванна символизирует как очищение, так и плодородие. Затем жених и невеста должны сделать подношение в храме, чтобы обеспечить плодотворную будущую жизнь. И у меня нет фаты, ведь анакауптерия (прим. автора: снятие фаты) – символ передачи невесты в семью супруга.

      – Не беспокойся обо всём этом, – Гер посмотрел мне в глаза и подмигнул, – ни у меня, ни у тебя здесь нет родных. В этом случае всё гораздо проще, а что касается жертвоприношений Гере или Гименею и брачной ванны, то за это не стоит даже переживать. Они поймут, а жертвоприношение я уже совершил.

      – А…

      – Фата вот, – из перемётной сумы, что была перекинута через его правое плечо, Алкей-Геракл достал светлую кружевную ткань (и где только такую достал?), – этот момент я предусмотрел.

      – Какой ты, однако, – подвигала я бровями, смех будущего мужа согрел душу.

      – Накинь, как войдём под своды храма, – продолжая улыбаться, подсказал он мне.

      – А почему мы друзей не позвали? – задала я вопрос.

      – Зачем? Отметим потом дома в тесном кругу, там уже всё готовят.

      – Говорю же, – теперь я подмигнула ему, – мой будущий муж оказался весьма предусмотрительной личностью.

      – А то! – сверкнув белоснежными зубами, он подал мне руку и мы пошли