Чего не знала Алиса. Алина Лемер

хрупкие белые цветки, выглядывающие из-под темно-изумрудных листьев.

      – Что это? – мне страшно даже дышать в их сторону, настолько нежными они выглядят.

      – А на что похоже? – Стас широко улыбается, видимо, ожидая громкого восторженного визга.

      – Розы… – я с сомнением разглядываю подарок. Мне еще не дарили цветы в горшках.

      – Нет, – смеется Стас. Я на секунду замираю от удовольствия – я так люблю его смех. – Это гардения.

      – Что? – повторяю я.

      – Гардения, – Стас, похоже, начинает сомневаться в выборе презента.

      – И зачем она мне? – я улыбаюсь, чтобы это не прозвучало грубо. И это помогает.

      Парень внезапно впивается губами в мои губы. Что я чувствую в этот момент… Таких слов еще не придумали. Это не просто какие-то там единичные бабочки в животе, там целый отряд. Я начинаю думать, что способна любить. Если бы не одно НО.

      – Не удержался, – взгляд Стаса довольный, а улыбка растянулась до невероятных размеров. – Ты слишком красива.

      Я отвожу взгляд от него и снова рассматриваю гардению. Красивые и хрупкие цветки, Стас, конечно, умеет удивить. Обычно я получаю букеты, их нужно просто поставить в воду и любоваться, пока не завянут. Эти, наверное, нуждаются в уходе и заботе.

      – Она привередлива, – Стас подтверждает мои мысли. – Ей нужен рассеянный солнечный свет, поливать несколько раз в день, опрыскивать листочки и бутоны. Вода должна быть фильтрованной…

      Я больше не слушаю его. Я не способна ни о ком заботиться, мне так жаль эти несчастные цветы. Они же погибнут и больше не будут радовать этот мир своей красотой. Кто-то старался и взращивал их, холил и лелеял. Был уверен, что они будут расти и радовать кого-то своей нежностью.

      – …Ты же похожа на нее, – до меня долетает обрывок монолога моего спутника.

      – Да, похожа, – соглашаюсь я, имея в виду совсем другое. Замечаю кусочек картона, приклеенный к горшку.

      – Тут что-то написано, – говорю я Стасу. Он наклоняется ближе и… снова целует меня.

      – Ничего не поделать, – говорит он, когда отрывается от моих губ. – Я бессилен.

      Я громко смеюсь. Меня уже почти месяц не посещали дурные мысли. Я боюсь об этом думать, чтобы не спугнуть едва наметившееся спокойствие в моем сознании. Мое психическое здоровье еще более хрупкое, чем цветы гардении.

      – Так что там написано? – Стас делает серьезное лицо. Я наигранно грожу ему пальцем, чтобы не отвлекал меня от важных дел. Быстро пробегаю глазами текст на картоне и озвучиваю Стасу.

      – На языке цветов она означает тайную любовь, – говорю это вслух и понимаю, что гармония нарушена. Стас тоже это чувствует и, пожалуй, впервые не знает, что сказать.

      – Тайная любовь, – снова повторяю я и закрываю глаза. Как хотелось забыть обо всем хотя бы на час. Как легко нарушить это забытье. Всего лишь картон с надписью.

      Стас берет горшок с гарденией в руки и обрывает ни в чем не повинную наклейку. Теперь на ее месте остался некрасивый след.

      – Я уверен, что на любом другом языке она приобретает