Северное море. Юлия Хокка

Непонятно.

      В процессе разговора выяснилось, что у нас совпали нелюбимый и любимый антагонисты, а еще Юлий пытался понять, чем меня так привлекают клоуны-убийцы, но я и сама не до конца это понимала.

      С темы книг мы ушли в обсуждения людей и человеческих взаимоотношений, а потом заговорили о рок-группах, тут вкусы тоже частично совпали.

      Юлий действительно оказался крайне приятным и интересным собеседником, диалог шел так плавно, словно мы были женаты одиннадцать лет. Единственное, что отличало нас от супружеских пар – это чувство новизны и желание узнать и понять своего неизведанного собеседника.

      Парень каждый раз коротко смеялся, когда я излишне эмоционально восклицала: «ой, да, я тоже это читала!», «да-да, мне тоже нравится этот фильм!» или «да-а-а-а, и не говори, я точно также тогда подумала!». А я не могла поверить, что на полном серьезе считала этого человека кем-то плохим и странным.

      Однако, Юлий всё равно оставался для меня загадкой: что-то он умалчивал, личные темы в целом мало затрагивались, иногда его реакции на какие-то вещи оказывались неоднозначными. Но он мне нравился. Очень. Как человек, как личность.

      – У твоих татуировок есть значение? – спросила я, когда мы дошли до Каменной горы и повернули обратно.

      – Да, – парень достал сигарету, огонь зажигалки осветил его лицо.

      – Расскажешь?

      – Театральные маски символизируют умение примерять на себя разные роли, чтобы выживать в человеческом обществе.

      – Оу, невесело… А я думала, они отражают твою любовь к театру, – я улыбнулась, но Юлий остался серьезным и никак не отреагировал на мою реплику. – А остальные что значат?

      В кюветах квакали лягушки и стрекотали сверчки, где-то на поле кричала птица. Развеяв темноту светом фар, мимо пронеслась машина.

      – Там сложный личный смысл, не хотелось бы сейчас обсуждать это.

      Полностью открываться он явно не хотел. Настаивать я не стала.

      – Хорошо.

      Повисла тишина, каждый был погружен в свои мысли. Я засмотрелась на звезды, которых становилось всё больше на темно-синем небе, а потом перевела взгляд на Юлия: черные волосы лежали небрежно, но это не выглядело неопрятно, напротив, смотрелось очень эстетично. Ярко выраженные скулы добавляли безупречно красивому лицу мужественности, некой брутальности, при этом подчеркивая самобытную изящность молодого человека.

      – Что такое? – спросил он, не переводя на меня взгляд, устремленный на горизонт.

      – А? – я пришла в себя и тут же отвернулась.

      – Ты относительно долго и внимательно смотрела на меня.

      – Да просто задумалась…

      Я снова смутилась. Неловко вышло.

      – Ты любишь Рому?

      Юлий меня ошарашил. Почему он вообще вспомнил о нем?

      – С чего такой вопрос? – нахмурив брови, спросила я после небольшой паузы, потребовавшейся для осознания внезапно заданного странного вопроса.

      – Размышлял над одной темой, и вот подумал, – равнодушно