Чердак на Куин-стрит. Карен Уайт

которая могла непреднамеренно запятнать твою репутацию, а также репутацию твоего предыдущего редактора и агента.

      Я знала: Марк практически признавался, что это он поставил на карьере Джека жирный крест. Что это он заплатил людям, чтобы те обвинили редактора Джека в нарушениях, и оказал денежную помощь агенту Джека, чтобы тот досрочно вышел на пенсию, по сути, оставив его сиротой. Мы никогда не узнаем в полной мере, что еще сделал Марк, но он воспользовался шатким положением Джека в его издательстве после того, как книга Джека о нашем доме на Трэдд-стрит так и не вышла в свет из-за воровства Марка. Предполагалось, что эта книга станет спасательным кругом Джека, что она даст новый толчок его карьере после мрачного провала его предыдущего труда и публичного разоблачения его содержания. Вместо этого книга Джека не только не попала в списки бестселлеров, но и перед его носом внезапно захлопнулись двери издательств, и его карьера зависла на неопределенный срок. Для человека, чья личность была тесно связана с его карьерой, это было сродни медленной смерти.

      Джек спокойно, но с прищуром смотрел на Марка. На его лице осталось то же недоверие, что и у близнецов, когда я пыталась спрятать кусочек брокколи в кекс.

      – Непреднамеренно. – Джек с подчеркнутым сарказмом повторил это слово. Интересно, я единственная, кто заметил вспышку интереса в его глазах?

      – Более или менее, – сказал Марк, даже не пытаясь изобразить раскаяние. – Независимо от причины я знаю, что твоя нынешняя редакторша еще желторотый птенец, никогда не читала твоих книг и хочет, чтобы Ким Кардашьян прорекламировала твою следующую книгу. И у тебя нет агента, который бы подсказал твоей редакторше, куда ей засунуть ее идеи, потому что ни один мало-мальски достойный агент не отвечает на твои телефонные звонки.

      Джек усмехнулся, но тик на его щеке теперь пульсировал, как отбойный молоток. Он небрежно прислонился спиной к моему столу и закинул одну ногу на другую.

      – И ты мог бы это исправить?

      – Мог бы.

      Ребекка откашлялась:

      – Есть кое-что еще, не так ли, Марк?

      У Марка был вид человека, сидящего в кресле дантиста. Он кивнул. Сглотнул.

      – Да. Мы готовы отдать вам двадцать пять процентов нашего чистого дохода от фильма.

      Джек поднял брови.

      – Если я одолжу тебе денег.

      – Да.

      – И если мы отступим и позволим съемочной группе беспрепятственно войти в наш дом.

      – Да.

      – Пусть это будут пятьдесят процентов. Грязными.

      – Это… – начал было Марк, но колючий взгляд Ребекки не дал ему договорить. – Тридцать пять, – возразил он.

      – Пятьдесят, или мы уходим. Это не подлежит обсуждению.

      Марк кивнул. Его губы были плотно сжаты, отчего они казались почти такими же белыми, как и его волосы.

      Джек мельком взглянул на меня, затем снова повернулся к Марку.

      – Я не уверен, что доверять тебе – в наших интересах. Мой первый инстинкт – бежать. Но моя жена по непонятным мне причинам считает тебя