Артефакт с темным прошлым. Николай Леонов

но вовремя вмешалась мамочка. Матери потерпевшей она сумела всучить «отступные», припугнув, что если та не утихомирится, то с ее дочкой еще и не то может произойти. А отца потерпевшей вечером очень крепко избили двое неизвестных отморозков, после чего он долго лежал в больнице.

      Шкормеева это лишний раз убедило: все продается и покупается, а его мамуля – надежная гарантия его безопасности. Потом он подружился с двумя нормальными (по его понятиям) пацанами, с которыми стал устраивать уже групповое насилие. Трое подонков, творя беспредел, всячески маскировались и благодаря этому всякий раз уходили от ответа. Тем более что за их спиной была надежная защита.

      И вот теперь Шкормеев-младший был вынужден убедиться: увы, не все продается и его мамочка, увы, не всемогуща. Когда разговор был закончен, Гуров отвез его к месту жительства, где строго напомнил о необходимости соблюдать режим домашнего ареста во избежание… Но мажор уже и сам понял: с этим опером шутки плохи!

      А Гуров тут же поехал в районный суд, где и трудилась мадам Шкормеева. Ее он нашел в бытовом кабинете, где «труженица Фемиды» за чаем приходила в себя после очередного процесса (который, надо думать, тоже пополнил ее бездонные карманы, укрепив материальное благополучие). Когда хозяйке кабинета стало ясно, с чем к ней пришел этот настырный опер, она попыталась «взять на понт», пригрозив ему самыми разными карами, как официальными, так и подпадающими под статьи УК. Но и опер оказался не лыком шит. Безо всякой лирики он объяснил своей собеседнице, что ее может ждать, если в «желтой» прессе вдруг выйдет скандальный материал, и даже дал послушать диктофонную запись откровений ее отпрыска. Для Шкормеевой это стало тяжким ударом. Держась за сердце, она тут же по сути капитулировала. Шкормеева согласилась на все условия опера – подать в отставку, прекратить преследование Станислава Крячко и не препятствовать суду над шайкой насильников…

      – …Этот случай, Лева, я запомнил на всю жизнь… – глубоко вздохнув, Стас невесело рассмеялся. – Самое смешное в этой истории то, что на место Шкормеевой пришла другая, точно такая же хабалка, которая гребла не меньше, но делала это куда хитрее и осторожнее… О! А вон уже и Евмель показался! – прокомментировал он, увидев высящиеся среди елей и сосен пятиэтажки провинциального городка.

      …Начальник Евмельского райотдела Зюмель – крупный, толстоватый подполковник, узнав о цели прибытия столичных оперов, очень этому удивился: с чего бы такое внимание к совершенно заурядному (по его мнению) происшествию? Ну да, был убит житель Кряжунова. Да, был похищен палеонтологический артефакт. Но не федерального же чиновника лишил жизни неизвестный злодей! Не экспонаты же Алмазного фонда он украл! Странно, очень странно! Тем более что это преступление уже почти раскрыто усилиями молодого талантливого опера – старшего лейтенанта Мухосолова.

      Выслушав главного евмельского полицейского, визитеры лишь снисходительно улыбнулись, чем