Перри Мейсон: Дело о рисковой вдове. Дело о сумочке вымогательницы. Эрл Стенли Гарднер

Огонь съедал последние части в центре.

      Внезапно в тишине кабинета опять прозвенел звонок, объявляя, что кто-то приближается к нему по коридору. Через долю секунды звонок прозвучал еще раз. Значит, приближались двое.

      Адвокат поспешно сжал то, что осталось от расписок, в руке, превращая эти остатки в пепел, бросил не сгоревшие уголки, за которые он их держал, в рот, быстро вышел в приемную и локтем захлопнул дверь в кабинет так, что щелкнул пружинный замок. Там он вытер почерневшие руки о брюки, опустился в кресло, открыл журнал и разворачивал жвачку, чтобы отправить пластинку в рот, когда открылась дверь в приемную. Появился Дункан в сопровождении высокого мужчины с водянистыми голубыми глазами, одетого в твидовый костюм. На плащах у обоих мужчин блестела влага.

      Дункан резко остановился, уставился на Мейсона и спросил:

      – Что вы здесь делаете, черт побери?

      Мейсон неторопливо отправил пластинку жвачки в рот, свернул обертку в шарик, бросил его в пепельницу, сделал пару жевательных движений и только потом заговорил:

      – Я жду Сэма Гриба, потому что хотел с ним поговорить. А раз уж вы здесь, я готов побеседовать с вами обоими.

      – Где Сэм?

      – Не знаю. Я постучал, никто не отозвался, поэтому я решил подождать. Странно, что у вас тут нет свежих журналов. Такое впечатление, что я нахожусь в приемной у стоматолога.

      – Сэм у себя, – раздраженно сказал Дункан. – Должен быть у себя. Когда в зале идет игра, кто-то из нас обязательно находится в кабинете.

      Мейсон пожал плечами и слегка приподнял брови, выражая легкое удивление.

      – В самом деле? А из кабинета есть еще один выход?

      – Нет.

      – Что ж, в таком случае мы можем побеседовать с вами, пока ждем. Насколько я понимаю, вы подали иск?

      – Конечно, подал, – раздраженно ответил Дункан. – Вы не единственный адвокат в стране. Если вы настолько глупы, что отказываетесь от выгодного дела, когда его вам предлагают, есть другие, не такие разборчивые.

      – Не хотите ли жевательной резинки? – вежливо предложил Мейсон.

      – Нет. Терпеть ее не могу.

      – Ну, как хотите, – сказал Мейсон. – Теперь, когда вы обратились в суд, с вашими трудностями будет разбираться суд права справедливости, как и с вашими активами.

      – И что?

      – Долговые расписки являются частью ваших активов, – пояснил Мейсон. – Они были выданы в качестве погашения карточного или рулеточного долга. Ни один суд не позволит использовать себя в качестве посредника для сбора подобных долгов.

      – Мы находимся в открытом море, – напомнил Дункан. – На нас не распространяется закон о запрете азартных игр.

      – Может, вы и в открытом море, но ваши активы передаются на рассмотрение канцлерского суда. Суд, который при рассмотрении дел руководствуется принципами справедливости, придерживается вполне определенного правила: все договоры и контракты, связанные с азартными играми, считаются недействительными, поскольку противоречат государственной политике, независимо от