Малыш от генерального. Марья Коваленко

я сообщила о беременности, мама ещё не успела придумать аргументы против. Тогда она сказала, что я сошла с ума, и указала на дверь. Сейчас, похоже, меня ждала запоздалая лекция.

      К сожалению, подняться и уйти мне не дали. Тонкая жилистая рука легла на плечо. Не пресс, но удержала не хуже. Невидимый поводок даже спустя десять лет не рвался.

      – Хочет она – не хочет, а как ты дальше свою жизнь видишь? – мать было уже не остановить. – Думаешь, много мужчин захотят связываться с такой женщиной. «С прицепом». – Узкие губы презрительно скривились. – Кому нужен чужой ребенок? С ним ведь нужно общаться, отношения как-то выстраивать, деньги тратить. У тебя самой характер не сахар, а тут двое!

      – Мама, я не заглядываю так далеко. Мне ребёнок нужен не для того, чтобы мужчину искать.

      От этого разговора меня уже начало знобить.

      – А я заглядываю! И понимаю, что как была ты одна, так одной и останешься!

      – Теперь не одной!

      – Ты ребёнка с мужиком не равняй. У них цели разные.

      – Значит, у меня будет мужчина, который способен принять и моего ребёнка.

      Не хотелось ссориться, не хотелось оправдываться. Думала, что за много лет нарастила уже такой панцирь, что никакая родительская реакция не пробьет, но она пробивала… метко, болезненно. В цель.

      – Никого у тебя не будет. Свободная отличного мужика удержать не смогла, а с дитем – подавно не удержишь.

      Словно на ненормальную, мама махнула на меня рукой и поднялась. Все ее внимание снова сосредоточилось на банках, блестящих, идеальных, с прямыми, будто откалиброванными по одному размеру огурчиками, которые не двигались, даже когда мама трясла банку.

      – Мне жаль, что ты обо мне так думаешь. – Переносицу уже ломило, а в уголках глаз скопились слезы.

      – Это ты не думаешь! Ни о себе, ни о ребенке, ни о нас с папой. Ума не приложу, что я соседям скажу? Откуда внук появился? А как тетке в Воронеже предлагаешь сообщить? Её же удар хватит!

      – Ты можешь не сообщать никому. Я не прошу ни у кого помощи. – Не в состоянии больше продолжать эту беседу, я встала и направилась к двери. – На няню я деньги скопила. Квартира у меня своя. У нас с малышом все будет хорошо без соседки и без тетки, которую я видела последний раз в свои семь лет.

      Заходить в спальню, прощаться с папой я не стала. В груди пекло, и ради очередного кивка задерживаться не было желания.

      Вместо прощания надела туфли, схватила сумочку и выскочила за дверь.

      Как воровка, пойманная с поличным. Неблагодарная дочь уважаемых родителей. Пустышка, которая своим поступлением в МГУ прервала династию известных музыкантов. А потом вместо почетной должности любовницы декана с кучей привилегий и перспектив превратившаяся в карьеристку, трудоголика, одиночку.

      О последнем даже вспоминать не хотелось. Мама все же с ювелирной точностью прошлась по всем моим болевым точкам. Коротким разговором расковыряла то, что я сращивала годами.

      Хотела бы я стереть из памяти прошлое и спокойно, без оглядки начать жить дальше. Это была бы амнезия во благо. Но так случается только